* * *
Я ее поцелую в уста, а они на меду,
Нас нельзя разлучать, ведь разлука сулит нам беду.
Говорят мне: «Оставь ее, брось ее, вырви из сердца».
Как же вырву из сердца? Я кровью тогда изойду.
* * *
Черноглазка, ты живешь в далеком месте,
Не целуй других, прошу тебя по чести,
Не целуй других, улыбок не дари,
С детства ты моя невеста, быть нам вместе.
* * *
Мусульмане, душа винограда желает,
Уст красавицы, нежного взгляда желает.
Я не трогал ее, но пришел ее брат,
Денег это исчадие ада желает.
* * *
На горе играет дудочка-свисток,
Где теперь моя шахиня, мой цветок?
Где шахиня всех шахинь, цветок мой, роза?
Пусть приходит, чтоб ее сорвать я мог!
* * *
В письме напишу я, как бедность скитальца гнетет,
С письмом этим быструю птицу отправлю в полет,
Лети, моя птица, неси моей матушке вести,
Скажи, что разлука несет мне так много невзгод.
* * *
На память дай платочек носовой,
Заплачу я кровавою слезой,
Я плакать буду до тех пор, покуда
Не сжалишься над плачущей душой.
* * *
Ночью приди, если есть в тебе капля любви,
Мчись быстроногой газелью и ветер лови,
Если внезапно появится враг на дороге,
Рыбкой нырни и скорее ко мне приплыви.
* * *
Ты ушел на чужбину и канул как в воду,
Ты загнал мое сердце, как пчелку в колоду,
За наживой пошел и покинул меня,
Сам ты стар, а меня ты обрек на невзгоду.
* * *
Рабабе, ты меня в жертву мук и скорбей превратила,
Был цветком я в саду, но меня ты в репей превратила,
Был я в шахском саду самым лучшим, заметным цветком,
В прах дорожный меня ты красою своей превратила.
* * *
Ты с крыши улыбнулась мне, прекрасна и светла,
Густыми прядями волос мне сердце оплела,
Пускай Аллах испепелит твои густые пряди,
От городских родимых стен меня ты увела.
* * *
Ты стройный кипарис, твоя кудрява крона,
Ты улыбаешься — уста как два бутона,
Ты улыбаешься иль нет, мой сладкий друг,
Я заплачу калым, коль будешь благосклонна.
* * *
— В тонкой чадре ты на крыше, ступила на край.
Кто ты — жена ли, невеста ль? — поди-ка узнай.
— Что ты пристал? Для чего любопытство такое?
Вся я как сахар, куда ты меня ни лобзай.
* * *
Кто ты — луна? Что ж за тучу спешишь поскорей?
Ты — мусульманка? Так что ж тебе гебры милей?
Коли ты знаешь, что должен погибнуть влюбленный,
Что же ты тянешь, бездушная? Сразу убей!
* * *
— Девушка, как я желаньем томим! Что ты скажешь?
Надо скорее открыться родным. Что ты скажешь?
— Если открыться родным, то не жди ты добра,
Мигом обкрутят меня, но с другим. Что ты скажешь?
* * *
Шахиня всех девиц, о, как ты мне желанна,
Ты юный саженец в садах Мазандарана.[59]
Дай пять лобзаний мне, покуда ты бутон,
Потом распустишься, целуясь беспрестанно.
* * *
Коль встретишь друга моего, скажи ему о том,
Что ночью я о нем молюсь и что тоскую днем,
А если спросит он тебя, как, мол, ее здоровье,
Скажи, что стала от тоски засохшим стебельком.
* * *
Белая, алая роза, когда ж ты придешь?
Ива, фиалка, мимоза, когда ж ты придешь?
Ты говорила: «Приду я порою цветенья».
Вянут цветы от мороза. Когда ж ты придешь?
* * *
На крыше раздались шаги, чуть слышны, глуховаты,
Подумал я, что это ты, что наконец пришла ты,
И только руки я простер в густую темноту,
В ладони невзначай легли кашмирские гранаты.
* * *
— Где нынче трудишься? Я принесу обед,
Я принесу обед и сладостный шербет,
Я виноградный сок к шербету подмешаю.
— О ненаглядная, прекрасней в мире нет!
* * *
Ты предо мной всегда, твой образ в сердце врос,
Я слышу запах твой, шахиня алых роз,
Любимая моя, будь у меня сто жизней,
Я отдал бы их все за прядь твоих волос.
* * *
Степи вокруг и лоскутья пшеничных полей,
Я на чужбине, а что может быть тяжелей?
Нет ни родных, ни друзей у меня на чужбине,
Всюду чужие. Кому я скажу: «Пожалей»?
* * *
До Йезда[60] я дополз, колени обдирая,
Чтоб в губы целовать царицу, деву рая.
Сказал я: «Госпожа!» Она в ответ: «Мой свет».
Спросил я: «Дашь уста?» И слышу: «Дам всегда я».