– Вот и я говорю! – согласилась с ним девушка и протянула стакан молока.
Юлий Иванович, не глядя, схватил его и выпил в один глоток.
Тут телефонная трубка отозвалась басом:
– Слушаю вас! Алло?!
– Да?
– Что – «да»? Вы мне звоните?!
– Да, господин Фролов! Я! Литвиненко. Из Усть-Куломского леспромхоза.
– По какому вопросу?
– Мной изысканы необходимые резервы для многократного повышения производительности.
– Молодец! Откуда? Интересно, – подобрел голос.
– После тщательного изучения вопроса и произведенных расчетов я пришел к выводу о необходимости строительства сквозной транспортной линии от Усть-Куломска к Белоборску.
– Но это огромные затраты! – опять посуровел голос.
– Совсем не огромные, – стараясь быть как можно убедительнее, затараторил Литвиненко. – Силами леспромхоза, без дополнительных инвестиций, в полтора месяца проложим линию и уже через месяц на двойную выработку выйдем.
– А материалы, материалы откуда?
– Рельсу снимем с путей на старые вырубки, дерева полно, бригада дорожников справится. Мужики они рукастые. Только бы нам оборудования еще подкинуть необходимо.
– Подожди с оборудованием. Ты уверен, что эта твоя линия плановый показатель улучшит? Принципиально ответь!
Юлий Иванович уже было открыл рот, чтобы сказать что-то такое главное, отчего все его предположения принимали масштабы несравненно большие, нежели безликие, плановые отчеты о добыче леса, как резко изменился в лице, вскочил со стула и скрестил ноги.
– Алло! Вас не слышно! – пробасила трубка.
На лбу директора выступили крупные капли пота, у него напряглись скулы и побагровели глазные яблоки.
– Не слышу, – повторила трубка, – или вы мне ответите, или я отключаюсь.
Литвиненко от безысходности зажмурился, вздохнул, прекратил внутреннюю борьбу, шумно облегчился, после чего опять поднес трубку к уху.
– Что-то со связью, – твердо произнес он, – отвечаю принципиально, как демократ. Я считаю, что предложенный мной план увеличения нормодобычи на вверенных мною участках абсолютно соответствует директивам Кремля, озвученным Президентом в новогоднем послании к народу. Так и только так, в преодолении формалистических тенденций, в творческом осмыслении каждой, отдельно взятой производственной ситуации мы сможем выйти на высоты, соответствующие духу демократического строительства.
– Убедил, – после долгой паузы удовлетворенно крякнула трубка. – Правильно мы тебя, Литвиненко, выбрали. Только такие, как ты, и смогут. Будет тебе оборудование. И премии дополнительные будут. Работай!
Раздались короткие гудки. Юлий Иванович вернул трубку на аппарат, дотянулся до стола, на старом, бухгалтерском бланке написал записку, сложил ее в восьмеро. Подумал и на всякий случай заклеил записку канцелярским клеем. Потом, стараясь не расставлять широко ноги, подобрался к двери и в щелку позвал:
– Люба?! Люба?! Иди сюда. Вот, отнеси записку моей жене. Быстро давай.
После того, как Любочка расставила перед каждым из собравшихся по стакану с горячим чаем, Литвиненко, переодетый в новый костюм василькового цвета, объявил повестку дня.
– Господа! – громко начал он, и эхо разнесло звуки его голоса до гипсовой лепнины потолка. – Администрация поручила нам особую задачу. Можно сказать, оригинального содержания.
Раппопорт хмыкнул.
– Что смешного я сказал?! – возмутился Юлий Иванович.
– Я вас умоляю! – давясь от смеха, прохрипел главный бухгалтер. – Просто звучит, как реклама суздальского стриптиз-бара.
– Возмутительно! – подал голос скромно стоящий у стены главный инженер. – И этот человек воспитывает детей!
– Мало того – четверых детей, двоих своих и двоих приемных, – успокаиваясь, уточнил главный бухгалтер. – А вам, господин Луков, дети из красного уголка хомяка доверили. Где хомяк?
– Сдох ваш проклятый хомяк! Сердце у хомяка больное было! – возмутился Луков.
– Господин Луков хомяка с собой в баню париться взял, – торжественно заключил Ефим Михайлович и обратился к директору: – Прошу прощения, Юлий Иванович. Нервный день. Конец квартала. Продолжайте.
– Соберемся, друзья! Соберемся! – откликнулся тот. – Суть вышеупомянутого поручения такова: мы должны соединить Усть-Куломск и Белоборск прямой железнодорожной магистралью.
– Зачем? – поинтересовался главный бухгалтер.
– Как зачем?! – воскликнул Литвиненко. – Для большей эффективности труда.
– Ну, мы и так не скучаем, – напомнил Раппопорт.
– Значит, будет значительно веселее, – в категорической форме заключил директор и повернулся к бригадиру дорожников: – Что вам, господин Прокопенчук, для этого требуется?