Брита оказалась права. Спустя несколько минут мы уже стояли напротив дома, который сильно отличался от остальных построек в этой части рынка. При входе красовалась табличка с надписью: «God is Your Witness» (прим.автора Англ. «Бог вам свидетель»). Я отметила, что хозяин дома, скорее всего, был человеком грамотным и верующим, а судя по вычурным вырезкам на столбах и ставнях, еще и богатым.
Я сделала шаг вперед, готовая постучать в дверь, но та открылась сама. Из дома вышли двое высоких мужчин в длинных свитах. Их меховые одеяния подпоясывал расшитый шелковыми нитями широкий пояс, к которому был подвешен толстый кошелек в виде кожаного мешочка. (Прим.автора Свита - длинная распашная верхняя одежда из домотканого сукна или меха).
- Думал, что все пройдет намного хуже, - сказал один из них, обходя меня и Бриту стороной.
На мгновение я замерла от удивления. Слова мужчины звучали с непривычным тягучим акцентов, который был типичен скорее для западных славян, но в тот момент мне хотелось верить, что незнакомец говорил на русском языке.
- Как я и думал, - усмехнулся второй мужчина, улыбаясь во весь рот.
Он был молод. Его бледное приятное лицо покрывали родинки и веснушки, а из-под шапки топорщились волнистые русые волосы. На мгновение его взгляд встретился с моим и я увидела, как в серо-голубых глазах вспыхнула искринка. Парень с интересом оглядел мою одежду, шею, губы и волосы.
- Идем Руслав, - низким басом произнес старший мужчина с черной густой бородой. - Хватит на заморских баб глядеть. Тебя твоя дроля (прим. автора Старославянский - милая) дома ждет.
- Прав, ты, Могута. Никого краше моей Дуньки во всей Ладоге не сыскать...
Услышав знакомое название я оживилась, почувствовав мурашки пробегающие теплой волной по замерзшей коже. На берегах Ладожского озера я была всего один раз, летом 1902 года, когда мне еще не исполнилось и пяти лет. Мы были в Шлесенбурге вместе с отцом. Тот проводил время на деловых встречах, а я гуляла по берегу озера вместе с экономкой Клод. Не смотря на юный возраст, я хорошо запомнила прохладный ветер, запах трясины и холодную воду, которой касались голые стопы.
- ... но рыжая девка то баская (прим.автора Старославянский - красивая), да, Могута? - продолжал свой монолог Руслав.
Страх и смятение сковали разум. Я застыла, жадно впиваясь в лица мужчин, стараясь разглядеть в них что-то, что заставило бы довериться им. Все мое существо желало найти в них свое спасение, но видело лишь незнакомцев от которых разило опасностью так же, как и от всех на рыночной площади. Мужчины отдалялись, а я продолжала бездействовать, окутанная растерянностью. Лишь в последний момент моё тело очнулось от наваждения и я схватила одного из них за рукав свиты.
- Я была в Ладоге... - несмело произнесла я, встретившись с глазами бородатого мужчины.
Он был высоким, широкоплечим, с понурым лицом, украшенным тонкой сеткой морщин. Из под густых темных бровей смотрели мудрые медовые глаза, в которых я увидела то, что искала все это время - доброту.
- Ты посмотри-ка, Могута, по нашему щебечет, - усмехнулся молодой.
Спиной я почувствовала страх Бриты. Девушка сжалась и сделала шаг в назад. Могута, которого я продолжала держать за рукав не говорил ни слова.
- Я помню, как сильные ветра превращали Ладожское озеро в бушующую стихию, более коварную, чем некоторые из морей... Я была на том берегу, смотрела на прозрачную гладь, - отпуская рукав свиты, произнесла я.
На лицах мужчин нарисовалась заинтересованность. Они были похожи на диких волков выбившихся из стаи, оказавшихся на чужой земле, случайно встретивших другого волка, который также заплутал среди лесных массивов.
- Лена, - испуганно пискнула Брита.
Она была растеряна. Ее голова вжалась в плечи, а лицо побледнело.
- Allt är bra (прим.автора Швед. Все хорошо), - быстро ответила я, стараясь успокоить девушку.
- Давно же тебя дома не было, девица. Твоя речь на заморскую походить начала, - наконец пробасил Могута. - Как ты оказалась на чужой земле?
Я посмотрела на Бриту, мою спасительницу, чумазую и неопрятную, закутанную в старую телогрейку и тут же перевела взгляд на мужчин. Их лица были чисты, богатая одежда расшита шелковыми нитями, а пальцы украшали массивные перстни с драгоценными камнями. Эти люди не знали моей истории, не видели, как я появилась из ниоткуда в лесу, в странной одежде, посреди ночи, не слышали, как я говорю нетипичные для этого времени слова. Я могла сказать им все что угодно, преподнести историю так, чтобы это звучало правдоподобно.
- Я была ребенком, когда меня забрали из дому. Никто не спрашивал хочу ли я этого. Я много где жила, много чего повидала, но хотела бы вернуться к прежней жизни, - ответила я, стараясь надавить на жалость. - Хотела бы вернуться домой.