Вежества путь кремнист и сух,
Ибо спрос у мужей возник
На супруг, дефицит велик,
Плюс из-за измен при обмене
На лбу навек вырастает бугор:
Чаш слишком мало на столько питух,
Пьют из одной с обворованным вор.
Кончу стихи, язык их сух,
Но кто говорит, что он дик,
Тот сути его не постиг,
Ибо, песню словами пеня,
Изящных от грубых я вел отбор:
Пусть знает глупец, чей испорчен нюх,
Что Алегрет соблюдет договор.
Песнь, всем ответь, кто с тобой ищет ссор,
Что слов таких знаешь ты больше двух,
Чьи смыслы друг с другом вступают в спор.
Песня о полной зависимости от Дамы
Мчит часы, и дни, и годы[31]
Время вспять, и вбок, и вдаль,
Я ж у моря ждать погоды
Обречен — дождусь едва ль:
Онемевший, истомленный
Перед самой непреклонной
Из жестокосердых Дам.
Ей — веселье, мне — невзгоды,
Ей — потеха, мне — печаль.
Сел играть я ей в угоду,
Проигрался — ей не жаль.
Знай, отвергнутый влюбленный,
Что в любви неразделенной
Гибель ждет тебя иль срам.
Я хулить себя по праву
Должен, коль на то пошло:
Тоже выдумал забаву —
Ей служить, себе во зло.
Да, но будь она добрее,
Я б сошел с ума быстрее,
Ибо: «Счастье дуракам!»
Мне учиться не по нраву
Дольше пенью у Эбло,[32]
Так как лишь дурную славу
Мне приносит ремесло;
Толку в этой нет затее:
Все несчастны грамотеи,
И удачи нет певцам.
Хоть тоска мне сердце ранит,
На губах играет смех.
Вряд ли каяться кто станет
За несовершенный грех.
Я взмолюсь — лишь злее мучит;
Что же, если не наскучит
Это ей — уйду я сам.
Только пусть меня поманит,
Стану я счастливей всех;
Хоть она с решеньем тянет,
Я надеюсь на успех;
Ибо, как Писанье учит,[33]
День, который нас улучшит,
Равен ста обычным дням.
Всей душою, постоянно
Быть хочу я с ней вдвоем:
Семя мечется, коль рано
Жизни зарождаться в нем.
И за то, что безучастна,
Укорять любовь опасно:
Что, как явит милость нам?
О любовь, как ты желанна:
Гибок стан и невесом,
Свежее лицо румяно —
Так задумано Творцом!
Жив я тем, что ежечасно
Надо мной она лишь властна.
Прочее — ненужный хлам!
Дама нежная прекрасна,
И столь чудного соблазна
Я лишить себя не дам!
Песня, рассуждающая о том стоит ли делиться Дамой с другим
Дайте, сеньоры, совет,[34]
Вы ходите в мудрецах:
Ко мне после стольких лет
Успех в любовных делах
Пришел — я Дамой любим,
Но вместе, увы, с другим,
Ничье мне не тяжело
Так общество, как его.
Рассматривая предмет
И так и сяк, я исчах,
Не зная, в чем больший вред,
Любить ли с ним на паях
Иль с ней делиться своим
Горем — вопрос нерешим:
Хоть это делай, хоть то —
Все будет нехорошо.
Любовь мою станет свет
Позорить на всех углах,
С презреньем украсив портрет
Короной о двух рогах;
А буду Дамой гоним —
Нищ стану, как пилигрим,
Лишиться б тогда всего,
И дара петь самого.
Вся жизнь моя — темный бред,
И ждет ее полный крах,
Не выбери из двух бед
Я меньшей: или в руках
Иметь, что не взято им,
Иль все упустить, как дым, —
Любовь утверждает, что
Неверным в ней не везло.
Что для нее мой запрет,
Когда ей мил вертопрах;
Но в снятье запрета нет
Причины иной, как страх.
Служа столько лет и зим,
Усердьем горжусь таким;
Было б вознаграждено
Прощенное мною зло.
Жар, коим был я согрет,
И ныне в ее глазах,
Но льется другому вслед,
Я предан, брожу впотьмах;
И все ж в толпе отличим
Я ею: взглядом пустым
На меня она смотрит — но
Не так, как на большинство.
Шлю за приветом привет
(Перо омочив в слезах)
Той, пред которой весь свет
И вся красота — лишь прах.
Я памятью злой томим:
Как мы, прощаясь, стоим
И прячет она лицо,
Чтоб не сказать ничего.
Дама, мы связь утаим
От всех; а на людях с ним
Будьте — храня для него
Лишь куртуазное мо.
Гарсьо,[35] давай сочиним
И Вестнику отдадим[36]
Песнь, чтобы что суждено
Скорее произошло.
вернуться
БЕРНАРТ ДЕ ВЕНТАДОРН (ок. 1147—1170)
Происхождение этого трубадура, если верить преданию, было весьма скромным — он был сыном солдата, служившего истопником в пекарне замка Вентадорн, однако его поэтическая одаренность послужила причиной его возвышения виконтом Вентадорнским, который сам был трубадуром. Легенда повествует, что Бернарт был влюблен в его жену и слагал для нее песни. Поэзия Бернарта, представленная 45 кансонами, полностью посвящена любви, которую он воспевает в сравнительно «легком» стиле. Бернарту принадлежат неоднократные заявления, что только настоящая любовь рождает настоящую песню или что он поет, по его мнению, лучше других трубадуров, потому что любит сильнее. Все эти черты сделали Бернарта настоящим кумиром эпохи романтизма, однако и в глазах нашего современника он остается замечательным поэтом.
вернуться
Мчит часы, и дни, и годы (Р.—С. 70. 30).
вернуться
Мне учиться не по нраву / Дольше пенью у Эбло — Эбле II Вентадорнский, по прозвищу «Певец» (ок. 1096—1147), — вассал, добрый приятель и поэтический соперник Гильема Аквитанского, трубадур-аристократ, чье имя упоминается в песнях провансальских поэтов. Произведения его, однако, до нас не дошли. Предполагают, что в недрах «школы Эбле» формировалась, развивалась и отшлифовывалась новая куртуазная концепция любви к Даме; в этом смысле можно истолковать и эти слова Бернарта Вентадорнского.
вернуться
Ибо, как Писанье учит — «Ибо один день во дворах Твоих лучше тысячи. Желаю лучше быть у порога в доме божьем, нежели жить в шатрах нечестия» (Пс. 83. 11).
вернуться
Дайте, сеньоры, совет (Р.—С. 70. 6).
вернуться
И Вестнику отдадим — этот сеньяль не отождествлен.