Песни трубадуров

Пусть стремятся — отнять у нее свое сердце нс смею,
И уйти не могу, и не верю, что станет моею,
И поддержки прошу, чтобы мог я исполнить затею:
Милосердно ко мне отнесясь, а не так, как к злодею,
Сил придаст она мне, все снесу я и вновь осмелею
И взлелею надежду, что буду удержан я ею.[262]

Ею был я удержан от всякой любовной напасти,
И не мною рассержен опять дух мучительной страсти,
Ею в прах я повержен, палим, раздираем на части,
И чтоб сердцем своим овладеть, подходящей нет снасти;
Над любовью не в силах господствовать даже отчасти,
Я желаньем любовным измучен, я весь в ее власти.

Я во власти ее: и стройна, и возвышенна вместе,
Эта Дама прекраснее всех, говорю я без лести,
Поступает она по закону изысканной чести,
Навсегда ее сердце закрыто для злобы и мести, —
Так что если Амор оказался в глухом ныне месте,
Выйдет вновь он на свет, получив о любви ее вести.

Вести жду от нее, чтобы выйти на свет, иль намека,
Что она пощадила меня; дни считаю до срока,
Когда Дама поймет, что со мною она столь жестоко
Обошлась, что никто вновь такого б не вынес урока;
Хоть гремит ее слава, себе я не вижу в том прока,
Ибо выбор, как прежде, зависит от злобного рока.

Друг Бертран, согласитесь, Бертран наш достоин упрека[263]
Бели только и впрямь так правдива молва, как жестока.