Надя кивнула, а Лёша нахмурился.
– Но ведь это легенда, выдумка… – Лёша не сказал «бред» лишь из уважения к почтенному возрасту Пелагеи Ивановны. – Разве птица Сирин на самом деле существует?
– А разве можно выдумать то, чего ни один человек никогда не видел? И может ли целый мир одним нам принадлежать? Мы слабы, и наша память коротка, но деревья помнят всё, что видела земля. Они в неё корнями ушли, земля даёт им жизнь, а вместе с ней и знания. Вот деревья нам истории и нашёптывают. Да и с молоком матерей мы впитываем понимание о мире. Кровь предков в наших жилах… Знаете, что в той крови? Все надежды и страхи, все чувства. Ничто не исчезает без следа, а что было, случается вновь.
Пелагея Ивановна смолкла. Лёша и Надя не смели произнести ни слова. Вдруг старушка добавила уже не таким загадочным тоном:
– Ты, Надя, лучше б волосы в косу собирала, больно горячая у тебя голова. А ты, Лёша, не забывай, где твой дом.
– Э-э-э… – Лёша не знал, что ответить. Зато Надя протараторила:
– Спасибо, бабушка, вы такая мудрая, так много видели, наверное, и читали, такая интересная история, хоть и грустная… Расскажете какую-нибудь ещё?
– Да вам пока и этой с головой хватит, – ответила Пелагея Ивановна, и всего на миг её лицо осветила молодая улыбка. Потом старушка будто сморщилась, согнулась сильнее и слабым голосом добавила: – Ну, бегите, помогите, наконец, родителям. А я посижу тут, деревья послушаю.
Брат и сестра поднялись, как по команде, попрощались, зачем-то легко поклонившись, и ушли, словно во сне.
Половину пути прошли молча. Ветер разгулялся сильнее, облака лепились друг к другу, затягивая небо тугим полотном. Пыль с тропинок взмыла, закружилась и понеслась во все стороны.
– Забавно, правда? – сказала Надя и закашлялась от попавшей в рот пыли. – Она ведь необычная. Лечить умеет, иногда даже будущее говорит людям, а погоду всегда лучше синоптиков знает… Помнишь, пообещала морозы в мае? Никто не верил, а оно так и было…
– Тихо! – Лёша резко остановился и картинно поднёс ладонь к уху. – Не мешай, я слушаю деревья… Слышу голоса предков, они говорят… что у бабушки маразм!
Надя разозлилась:
– Никакой не маразм! Она много правильного говорила, Лёш! Про деревья, корни, кровь, информацию… ведь это и наукой доказано, что вокруг нас информационное поле, что мы даже реинкарнируем в одном и том же роду. Вон Ксюша тебе расскажет.
– Я это и сам знаю, Надя, пошли, не нервничай. Но ты же не веришь, что птица Сирин действительно существует, а на солнцестояние проснётся погибшая… как её там…
– Не погибшая, а уснувшая. Дивья.
– Ага. Так вот, всякие древние мифы – это интересно, конечно, но всего лишь народная выдумка, чтобы объяснить природные явления. Чем ещё было заниматься, как не сказки выдумывать? Зато теперь мы по ним в сетевые игры играем.
Надя рассмеялась и снова закашлялась.
– Ага, всё в мире придумано, чтоб тебя развлекать, – сказала она, заслоняясь рукой от ветра и мелких камешков, что летели в лицо. – Ты ужасный.
– Пик прогресса – развлечения.
Надя хотела было спорить дальше, но вдруг поняла, что брат издевается. А о чём он думал на самом деле – загадка.
Порыв ветра чуть не сбил с ног, и Надя схватилась за Лёшу, испугавшись, что её унесёт. Стихия разгулялась не на шутку. Хоть бы до пятницы погода наладилась! Уже подходя ко двору, сестра тихо спросила:
– Но мы же не пойдём к реке после свадьбы, правильно?
– Как не пойдём? Пойдём, конечно!
– Лёшка! – Надя аж подпрыгнула от волнения. – Так ты веришь во всё это! Ты проверить хочешь!
– Ничего подобного. Просто хочу доказать любимой сестре, что нет в лесу ни говорящих птиц, ни другой нелюди и что ей пора уже о замужестве думать, а не о сказках.
Надя замахнулась кулаком, но Лёша перехватил её запястье и отвесил лёгкий подзатыльник. В следующую секунду он уже запирал за собой калитку, оставив сестру за забором.
– Открой, идиот!
Надя колотила в калитку, когда на крыльцо вышла Ксюша. Всегда аккуратная, сейчас она была в грязном фартуке, волосы под тугой косынкой, лицо в муке, а подмышкой веник.
– Где ты шляешься? Где эта неуклюжая Надька? Нужно двор подмести.
– Кто ты и что сделало с моей сестрой?! – паясничая, Лёша отшатнулся от Ксюши и едва разминулся с веником.
Через полминуты он уже сидел на заднем дворе под вишней и не обращал внимания на возмущения старшей сестры. Но, как и в любой большой семье, долго наслаждаться одиночеством не получилось.