– Тебя огорчит, если я напомню, что это не ты выходишь замуж? – поддел её папа.
– В том-то и дело, – захныкала в ответ Янина. – Если б выходила я, то хоть с цветом всё было ясно!
– Господи, Янина, – Ксюша закатила глаза, – тебе больше всего идёт зелёный, чего тут думать?
– Правда идёт? – просияла сестра.
– Правда идёт, – согласился папа.
– А мне какой цвет идёт? – спохватилась Надя.
– Дай подумаю. – Ксюша отнеслась к вопросу серьёзно. – Бирюзовый.
Лёша усмехнулся. Конечно, Ксюша хотела, чтобы сёстры перестали терзаться сомнениями и надели те платья, которые давно пошила им мама. Да и мама, наверное, знала, какой цвет больше всего подходит каждой из дочерей. Сам он не особо радовался рубашке с вышивкой на воротнике, но знал, что никуда не денется, поэтому даже на бурчание тратить силы не стал.
Мама заглянула в кухню, с порога просверлила взглядом каждого, оценивая, заняты ли делом.
– Что, милая? – окликнул её папа.
– Надо петуха протереть.
Все оторвались от дел и уставились на неё. Папа комично засуетился:
– Присядь-ка, а я тебе компоту холодненького налью.
– Я серьёзно, – не дала отвлечь себя мама. – Он весь в грязи.
Постепенно и до остальных дошло, что речь идёт о деревянном петухе на крыше – гордости и отличии их дома.
– Ну, хорошо, – пожал плечами папа. – Лёшка, слышал? Бери лестницу и вперёд.
– Я?! – возмутился было Лёша, но отец заговорщицки подмигнул.
– Не выделывайся. Сейчас толпу невест соберёшь – новую свадьбу гулять будем, вот и Ксюхины идеи не пропадут.
Сёстры прыснули, а Лёша не смог сдержать самодовольную усмешку. Ловкости ему было не занимать, хоть в остальном он собой и не гордился.
Папа оказался прав: все девчонки с округи собрались посмотреть, как он лихо взбирается по крутой крыше.
– А вот там ещё не протёр!
– Не филонь!
– Лёшка, если разобьёшься, с тобой моё сердце разобьётся, кто ж на велике катать будет?
Заливистый хохот и новые возгласы на ту же тему – но Лёша не вслушивался, только ухмылялся да щурился от солнца. С крыши открывался вид на лес. Ему не давала покоя та сказка и девушка с волосами цвета безлунной ночи, а в них сияют звёзды, словно настоящие… Просто ты не готов заводить отношения с существующими девушками, сказал он себе.
Чем ближе к свадьбе, тем больше становилось суеты, волнения, нервных выпадов днём и возбуждённого хохота по вечерам. Еды наготовили на всю деревню, до смерти устали. Утром долгожданного дня Надя в пижаме и с сонным плюшевым зайцем подмышкой сидела у Лёшиной постели.
– Ну, просыпайся же! Ты папе нужен срочно в гараже.
– Уйди, мне снилось, что я единственный ребёнок в семье, я не хочу просыпаться… – мямлил брат, уткнувшись лицом в подушку.
– Представляю этот кошмар: один на кухне помогаешь, один во дворе, один в гараже, один…
– Всё, хватит, разбудила, спасибо, встаю…
Он ещё что-то бурчал себе под нос, пытаясь выпутаться из одеяла, а Надя, довольная собой, уже бежала и кричала во весь голос:
– Мама, заплети мне косу! Ну мама, ну ты же обещала!
Коса, платье, потерянная сумочка, вечно звонящие телефоны, фамильное серебро разложить, бокалы перетереть – не стоит и распутывать тот ворох событий и переживаний, что случился за утро. Но к приезду жениха с семьёй и друзьями, когда половина деревни собралась под воротами, хаос волшебным образом упорядочился. Платья были те, что нужно, в Надину косу туго вплетена красная лента, и даже верёвочки с кисточками на расшитой рубахе Лёши аккуратно завязаны.
– Чего вокруг избы не унесёшь? – с порога огорошила жениха Янина. Андрей выглядел как киногерой в чёрном приталенном пиджаке и с букетиком в петлице. Он красиво откидывал с лица светлую чёлку, а, когда улыбался, на щеках появлялись обворожительные ямочки.
– Воду в решете, – очнулся один из друзей жениха, смуглый и коренастый Сашка.
Не дав парням опомниться, заговорила Ксюша:
– Зарыли Данилку в сырую могилку. Он полежал, полежал да на солнышко побежал. Стоит красуется, на него люди любуются.
– Вы что, серьёзно загадками меня решили испытывать? – удивился Андрей.
– Отвечай или езжай домой, – подбоченилась Янина, напустив суровый вид.