Проникнуть образ. Описать словами
Невыразимость космогенных сфер.
Себя порой не понимая сами,
Несёмся в вихрь навеянных химер.
Подхватывает нас поток сознания
Узорно вырисовывая строки…
Затем приходит ясность осознания
И чёткость рифм классической эпохи.
* * *
Каждый видит своё в облаках.
Ветер их беспрестанно тасует,
Растворяет в летящих лучах
И опять новый образ рисует.
Каждый видит своё в низках слов,
Сколько мы бы их не тасовали,
Всё сотрём, перепишем всё вновь,
Но понятнее станет едва ли.
В каждом память своих берегов,
Ни связать, ни обрушить словами…
Чёрно-белый туман облаков,
Проплывающих над головами…
* * *
Не страшись камней лежащих![2]
Стерегись камней летящих!
Ранить может даже слово,
Если камнем в нём основа,
Пусть и вкрадчиво звучит,
И приятное на вид:
Если брошено со злостью!
Выкашляно с горла костью!
Если с равнодушья ядом
От родных и тех, кто рядом!
Льдов, подземных, холодней…
Слово бьёт больней камней!
* * *
Над головой, в иллюзорности сини,
Солнце и ветер рисуют картины:
Воды небесные, хлопком пустыни,
Горной грядой, пеленой паутины,
Перьями, рябью, комками тугими…
Все одинаковы, разные вроде,
Также как всё в этой дивной природе,
Также, как мы, что живём здесь под ними.
* * *
Слегка на солнце розовея,
Цветастая, как попурри,
Сверкала длинная аллея,
В сусальном золоте зари.
Отблёскивая огоньками,
В нектар оправив язычки,
Колибри висли над цветами
И сбрасывали лепестки.
Они кружили мотыльками,
Мерцало нежное панно.
Казалось, что уже давно
Мы стали бабочками сами.
Касаньем краешка крыла,
Дробленьем чувственного взгляда…
Любовь пылала и цвела,
В преддверье будущего ада.
* * *
Люд тащит свой дом на себе, как улитки.
И стены его, словно раковин слой,
Бывают тонки, ненадёжны и хлипки,
И крепкой бронёй, нерушимой, порой.
Под ними скрываются истинность взглядов,
Эмоции, чувства, мотивы и цель.
И даже того, кто родня, или рядом,
Взглянуть не допустят в мельчайшую щель.
Одних alter ego подобием гада,
Чтоб боль и ранимость от взглядов прикрыть.
Другие, страшась наказания ада,
Пороки, смирения мантией, скрыть.
А кто-то так любит, что масок не надо,
Жалеет живых, бесконечность вбирая,
И видя: как вечность, круги маскарада,
В иллюзиях жизней, качает, стирая.
* * *
Мы друг друга подчас понимаем,
Головою согласно киваем,
Или смайликом ставим «Окей».
Но всё это чужая интрига,
Всё равно как кино или книга,
Наша жизнь не задержится в ней.
Нам её на себя не примерить.
Можно верить, а можно не верить,
Отклонить, априори принять.
Лишь когда нас самих вдруг коснётся,
Сердце позднею болью взорвётся,
Только кто ж нас сумеет понять…
* * *
«В що був закоханий зоряний світ,
А він був закоханий в труби».
Не заговаривайте зубы
Чудесной сказкой о любви.
Вы влюблены в себя и трубы,
Да гонки странные свои:
Вдоль магистралей, желобами,
За приз, за место, за диплом…
Сказать спешите не словами,
А сленгов кратким языком.
Не размышляете, любуясь,
Бегом фиксируете миг,
Вслед в интернете соревнуясь
Чей круче выложенный блик.
Всё, что сумели, упростили,
Не понимая: в чём же сбой?!
Вы просто счастье упустили,
Не успевая за собой.
* * *
От света фонарей в тень спряталась звезда.
И темноты страшась, кричали поезда.
Сквозь скрежет на земле, рёв самолёта тёк.
А в гулкой полумгле звенел, журчал сверчок.
Он всё преодолел. Он должен. Он готов.
Он до утра хрипел, но был напрасен зов.