Три песни дают определенное представление о сюжетной типологии, структуре и особенностях стиля фиджийского эпоса.
Мы находим здесь сюжетные темы, характерные вообще для эпического творчества: героический поход в чужую землю, борьба героев с врагами из иного мира за спасение своего племени от уничтожения, борьба за невесту. В содержании песен можно выделить типовые мотивы и ситуации, обнаруживающие сюжетно-типологическую общность с известными нам памятниками архаической и классической эпики. Кроме уже отмеченных выше можно назвать: описания подготовки к походу, серии богатырских поединков, мотив сопротивления девушки нежеланному для нее сватовству и др.
Специального внимания заслуживают особенности повествовательной структуры фиджийских песен. В ней очень велика роль прямой речи, которой приданы непосредственные повествовательные функции. Как и в знакомой нам эпической традиции, в фиджийских песнях прямая речь иногда служит формой оповещения персонажей о том, что случилось ранее и что уже излагалось в прямом повествовании. При этом прямая речь может точно повторять соответствующее место повествования. Вторая песня начинается так:
Ра Ингоинго-а-Вануа передает это событие, опуская вторую фразу. Так же передает событие На-Улу-Матуа, но он при этом еще добавляет:
При обращении к Ди-Ка-ни-Коула, которую сьетура решают принести в жертву, старейший повторяет сокращенную формулу [72, 47-48].
Но прямая речь по преимуществу не повторяет отдельные моменты прямого повествования, а является одним из существенных его звеньев. Монологи и диалоги непосредственно служат средством движения повествования, им придан динамический характер. Этой функции в особенной степени соответствует своеобразная форма, которую можно назвать «условно прямой речью». Лучше всего показать это на примере. В третьей песне рассказывается, как Вуа-ни-Мосе-Уава после своего отказа от сделанного ей брачного предложения спешит к себе и начинает готовиться к бегству. Описание ее сборов, бегства вплоть до появления в деревне Укуна дается через ее собственную речь. Этот рассказ, детальный и вместе с тем чрезвычайно динамический, занимает в песне 56 стихов. При этом в нескольких пунктах он перебивается прямым повествованием от имени певца — в тех местах, где меняется характер действий героини (перед тем как начинается само бегство; после того как девушка заходит в одну из деревень и оставляет ее; в момент, когда она должна поесть, и др.).
Рассказ о том, что происходит с героем, от лица самого героя — характернейшая особенность повествовательной структуры фиджийских песен. Певец время от времени — систематически и довольно часто — как бы передает слово самим героям, чтобы они продолжили повествование. При этом они говорят только о себе, и каждая фраза начинается или кончается местоимением «я».
В редких случаях в такое повествование включается и собственно прямая речь — просьба или требование, с которыми герой обращался к другим лицам:
Переход от прямого повествования к «условно прямой речи» и обратно никогда специально не подготавливается и не оговаривается.
Можно обратить внимание лишь на то, что повествовательная и «условно прямая речь» различаются здесь в грамматическом времени (в английском тексте соответственно — Present Indefinite и Past Indefinite). Это различие проходит, очевидно, через все песни. Таким образом, можно допустить, что «условно прямая речь» — это как бы воспоминание героя о случившемся с ним, в то время как повествовательная речь чаще всего одновременна с описываемым. Разумеется, различия эти вполне условны, но остается вероятным предположить, что в более древней основе они имели какой-то смысл.