…тряхнул головой: зыбкость реальности никогда не вызывала у него ни сомнений, ни неприязни – не привыкать к тому, как – небо на землю…
И всё же этого просто не могло быть.
- Атали? Ты сказала: Атали?
Имя прошелестело змеиным шёпотом, дрожью, мурашками пробежав не по коже – по давно ороговевшей бродяжьей душе.
Яска кивнула, чуть улыбнувшись: солнечные зайчики пробежали по узкому личику.
- Да, - ответила просто. – Я именно это и сказала. Атали Сэлдэнска – Каньа Яшмета. Ты прости, я не подумала, что ты можешь не знать, мы здесь привыкли давно…
- Каньа? – голос не слушался сказочника-трепача, слова застревали в горле. – То есть – Княгиня? Княгиня Яшмета и твоя…
- Моя мать, - она покачала головой. – Моя мать.
Урос закашлялся. Нужно было что-то сказать, что-то делать, но – смысл всех на свете слов и поступков сейчас ускользал от него, ведь – столько лет: пылью изъеденных, быльём насквозь проросших лет – прошло, пока он искал следы в безграничье Уумара, искал, не находил, бросал эту затею, осознав, что никто не знает почему…
Так или иначе.
Он замер, даже затаив дыхание. Солнце в высоком небе светило так же ярко, и ветер, почти такой же резкий, безудержный, как там – на Востоке… Мысли сбивались и путались: Кеория, Яшмет, Атали… Маленькая девочка присела взъерошенной птичкой на жёлтый камень, тени и свет играли на её лице, то превращая его в каменную маску, то растворяя призрачной дымкой – так, что не угадаешь черт.
Её дочь. Атали – той, что исчезла из Страны Ветров неведомо куда: как оказалось лишь для того, чтобы стать женой северного канна. Атали – которую равно боготворили и проклинали во всем Уумаре. Её дочь.
- Я был в Кеории.… Под её знамёнами. Давно.
Сказал – словно в омут шагнул. А она – её! её дочь! – снова всего лишь кивнула в ответ на преступные слова, и люди на улице спешили по своим делам, даже не прислушиваясь. Гэлл-урос потряс головой.
Потом он узнает, что законы и воззрения Империи в вольных землях Севера не то, чтобы не имели силы – скорее просто поднимались на смех. У ночных уросских костров говорили: Страна под рукой Княгини; говорили – он не верил. Думать не мог, что всё – именно так, и что это – Атали. Хотя – запоздало понимал теперь, что мог бы догадаться, мог – как только увидел отпечаток чёрной когтистой лапы на серебристых стягах – в небе над Городом. Увидел. Не обратил внимания. Забыл. Непростительно для уроса – такого, как он: со шрамами на слишком рано постаревшем лице. Райдо, айалвэ Атали Итар’эи, вот я и встретил тебя, когда вовсе перестал искать – вспомнишь ли? Думал, что – навряд ли, убеждал себя, что – возможно, усмехался в седые усы: а вдруг? Знал наверняка – нет. Ингэлэ. Никогда. Атали…
А рядом – маленькая девочка с – как он не сообразил раньше – её лицом; другим – и точно таким же, словно копия, сделанная руками дотошного ученика: нет ошибки в штрихах и изгибах, та же прекрасная неправильность, те же нездешние, колдовские глаза, упрямая линия тёмных губ, высокие скулы, но только это – лишь тень, оттиск с работы мастера, слабый и невнятный. Размытые, нетвёрдые, неоформившиеся черты менялись стремительно: от яростной вспышки гнева до безудержной радости или же тихой, светлой печали… Гэлл протянул руку, дотронулся - до шелковистой пряди волос – а показалось: огня коснулся, живого пламени; она – дочь бури, памяти, самой битвы – смотрела в лицо, в упор – как та, другая. Тысяча бешеных кошек! Такой взгляд – не вытравишь из души веками бесцельного пути, а у него был лишь смешной десяток лет – пыль, пепел на ветру…
- Я знал её, - повторил медленно и глухо, как приговор.
Яска встрепенулась, вспыхнула – до корней медных волос, уронила голову на руки, спрятав лицо в ладонях. Гэлл не стал продолжать – о ней, не зная, что тут можно сказать, почти ничего не чувствуя, завёл речь о какой-то пустяковой, всем известной истории, о которой когда-то очень долго говорили на Востоке, пока окончательно не надоело – он таких глупостей знал немало – за всю жизнь не переслушаешь. Яска ожила, глаза стали удивлённо- восторженными, закусила тонкую губу – запоминала ведь каждое слово! – зачарованное лицо озарила мечтательная полуулыбка – насмешка! издевательство! до чего похожа! – теребила тонкими пальцами вышивку на платье. Гэлл увлёкся рассказом, сам почти поверив, что – интересно.
- О, Яра… Перейти Фэсса Кайракэ? – она хлопнула в ладоши. – Человеку? Это же невозможно!
Он подумал, что она многовато знает о том, что возможно, а что нет в Восточных Землях. Вслух этого говорить не стал. Усмехнулся печально.