Ронья помотала головой. Ясс никто спросить и не подумал. Они распрощались с приграничниками, каждый из которых счёл необходимым поцеловать юной красавице руку.
- Это не сильно вас затруднит, Эас? – нежнейшим голоском пропела Ронья. – Мы и сами прекрасно доберёмся, поверьте!
- Что вы! – улыбнулся последний оставшийся им спутник. – Я буду только рад. В Гэлэе мой старый знакомый держит трактир, я передам вас ему в заботливые руки.
Ясс искренне понадеялась, что её чересчур громкий вздох никто не услышал.
***
Путь до Гэлэи – медленным почти-шагом, с остановками для собирания букетов, умывания в особо живописных ручьях и лужах, плетения венков, завтраков и прочих глупостей – занял почти весь день. Когда они постучали в высокие ворота, уже смеркалось. Никаких особенных опасностей приграничья им так и не встретилось, и Ясс искренне недоумевала, зачем Эасу вдруг понадобилось так их разыгрывать. Неужели настолько не было чем заняться?
Гэлэя Яске понравилась. В отличие от большого торгового Залесного – да, того самого, где проводилась ежегодная Ярмарка – здесь было тихо, малолюдно и очень опрятно. Бревенчатые домики утопали в цветах, будто хозяева пытались перещеголять один другого их числом и разнообразием. По улицам носилась местная ребятня, от большого колодца шла высокая женщина с коромыслом, чуть ли не с каждого забора вслед незнакомцам равнодушно-снисходительно смотрели мордатые откормленные коты, а больше – никого им и не встретилось.
Обещанный Эасом трактир был самым высоким в Гэлэе – два этажа, да ещё и маленькие башенки по бокам! Просто невиданные роскошества!
Ястриннец уверенно въехал в широкий двор, спешился сам, помог Ронье и резко свистнул.
Выглянувший из широкого окна щербатый малый улыбался до ушей.
- Кого я вижу! Эасче! И как всегда – прям к малгарре!
- К малгарре, к малгарре, - рассмеялся Эас. – Я её за версту чую, Арьен. Только прежде чем наливать, попутчиков моих на ночлег устрой, да отцу скажи, чтобы их поил-кормил за мой счёт.
Щербатый Арьен радостно закивал и скрылся. Эас повернулся к Яске.
- Конюшня в этом славном дворе – направо и вниз по дорожке. Пойди устрой лошадей и проходи в общий зал. Сестра твоя устала, ей нужно лечь скорее.
- Устала? – удивлённо переспросила рыжая каннка, но ястриннец и влекомая им Ронья уже поднимались на крыльцо и не слушали. – А с чего ей было уставать, если мы то и дело отдыхали?
Пожав плечами, пошла искать конюшню. Та была не в пример меньше и беднее, чем в Яшмете или – или в Ойор Аэс, но чистенькая и добротная. Дремавший на лавке конюх Яске обрадовался – подробно расспросил о каждой лошадке, о том, сколько и откуда ехали, чем кормить, когда им отправляться дальше, ещё и советов сам надавал. Самое интересное – девку в Ясс он не угадал, как и ястриннцы. Это забавляло всё больше.
Распрощавшись с ним, Ясс долго не могла заставить себя войти в дом. Забралась с ногами на лавку под очередным цветущим кустом, села, обхватив коленки руками, запрокинула лицо в темнеющее небо – наклёвывающиеся по одной звёзды считать. Получалось не очень – сбивалась.
Пахло в саду просто одуряюще. Когда-то, ковыряясь без спросу в каком-то сундуке Ярренвейна, она случайно разбила маленький стеклянный пузырёк – вот на него было очень похоже. Голова кружилась, но – было приятно. Арамано тогда сказал, что это специально так сделано, чтобы аромат был сильным и стойким – тогда можно использовать маленькую каплю и надольше хватит. По полфлакона на себя никто не выливает. «А зря» - подумалось тогда Яске. Плотность и почти осязаемость запаха ошеломили её, она раньше не знала, что так бывает, но – ей скорее понравилось, чем нет.
Сейчас было примерно так же. В сладко-терпком дыхании сада можно было тонуть или – плыть, качаясь по волнам ветра: вверх, вниз, и снова – вверх на самый гребень… Можно было представить, что – всё в этой драконовой жизни сложилось иначе. Гэлл-урос пришёл в Яшмет раньше, чем Ярренвейн – в Ястринэнн. Она не стала водить его к деду. А сразу – попросилась с ним, и он – не стал с ней спорить. Они начали путь на рассвете и всё делили на двоих: радости, печали и Дорогу. Они ночевали под открытым небом и курили трубки, а однажды – вышли прямо к Бешеному морю на юге. Она играла на берегу песню – для волн и ветра, а он – её услышал. Он взял её за руку и привёл на свой корабль, чтобы никогда больше не разлучаться, не знать ни про какой Ястринэнн, ни про какую Гонрову с дурацкими красивыми сиротами, а только плыть, плыть, плыть…
- Яаас! – сердитый голос Роньи выдернул её из наваждения. – Ты что решила спать прямо тут?