Ее юный любовник преисполнился безмерной гордости, обнаружив, что Николь была девственницей. Но в то же время он боялся, что не сможет доставить ей удовольствие, которого она заслуживает.
Джейк был настолько эгоистичен, что не обращал внимания на меры предосторожности, и теперь они оба расплачивались за свою любовь. Это уже стоило им пяти лет отчуждения. И возможно, если он так и не сможет найти подход, чтобы вновь завоевать Николь, они так и будут жить порознь.
Джейк не заметил, как Брайана спрыгнула с его колен и Мэгги увела ее к себе. Он машинально встал со стула и прошелся по всему залу. Сознание вернулось к нему только тогда, когда он ощутил в своих руках руки Николь.
— Ники, у меня просто нет слов. Это было прекрасно.
Их обоих охватило волнение.
Не желая упускать момент, Джейк произнес:
— Если бы я знал, что во время танца ты испытывала те же чувства…
— Так и было, — тихо промолвила Николь твердым голосом, хотя ее все еще бил озноб. — Я хочу, чтобы сегодня ты остался. И на этот раз со мной.
Его участившийся пульс эхом отозвался на ее слова.
— Ники, но я не могу обещать, что не стану…
— И не нужно. Я хочу быть с тобой.
Едва не поддавшись вспыхнувшему желанию, Джейк еле удержался, чтобы не стиснуть ее в своих объятиях. Он ощущал жгучую потребность сделать это вот уже несколько недель. Недель? Нет, несколько лет…
Пять лет.
— Когда Брайана заснет?
— Это не важно. Она сегодня останется у Мэгги.
— Ну, в таком случае… — Джейк, уже не сдерживая себя, обнял ее и поцеловал, вдыхая пьянящий аромат женского тела.
Губы Николь, чуть приоткрытые и припухшие от поцелуев, разжигали его страсть, вызывая трепет во всем теле. Не говоря ни слова больше, он повел ее к лестнице и помог подняться наверх. Очутившись в квартире, они, не сговариваясь, прошли мимо широкого дивана в гостиной, где вполне хватило бы места для двоих, и направились в спальню.
Лампу включать не стали: света сгущающихся сумерек было вполне достаточно. Они без труда нашли друг друга в полутьме и слились в жарком поцелуе.
Расстегивая рубашку Джейка, Николь дотронулась губами до его груди.
— Нам не следует так спешить, иначе мы сгорим в огне страсти, — сдерживая дыхание, прошептал он.
Николь, словно не слыша, продолжала расстегивать пуговицы, оставляя следы влажных губ на его теле. Джейк все еще старался взять себя в руки:
— Ники, не спеши, мне хочется наслаждаться каждым мгновением.
— А я не хочу медлить. Мне не терпится вновь очутиться в своих чудесных снах.
Она распустила волосы: темно-каштановые пряди, переливаясь, рассыпались по плечам и спине…
Замерев, Джейк молча любовался ею. С его лица не сходила улыбка. Оказывается, Николь не забыла, какое наслаждение он получал при виде ее пышных волос.
Засунув руку в задний карман, Джейк достал маленький пакетик и положил его на ночной столик возле кровати.
— В течение последних недель я ощущаю себя примерным бойскаутом. Я даже помню их девиз.
— И ты сможешь быстро разжечь огонь с помощью трения? — поддразнила Николь.
Джейк понял ее намек. Он развернул Николь к себе спиной, расстегнул молнию на платье и снова прижал к своему телу.
Каждое движение его рук успокаивало ее и в то же время тревожило, заставляло ждать дальнейших действий. Догадывался ли он о том, как часто она мечтала оказаться в его объятиях вот так, ни о чем не думая и ничего не опасаясь? Николь и в голову не приходило бояться, что она не сможет ответить ему, — никто не умел так разжигать в ней страсть, как Джейк.
Опять повернувшись к нему лицом, Николь пристально посмотрела в его глаза, находившиеся на расстоянии всего нескольких дюймов, и сбросила с себя зеленое платье. Заметив, как расширились его зрачки, она поняла, что ему по-прежнему нравится то, что скрывалось под одеждой.
Ткань ее нижнего белья, легкая и прозрачная, ничуть не мешала Джейку наслаждаться созерцанием упругих грудей, выглядевших еще соблазнительнее в неясном свете вечерних сумерек. Джейк не шевелился, но его взгляд вызвал в Николь такое напряжение, что ее соски сделались твердыми.
Джейк провел рукой по одной груди, а затем взял ее в ладонь. От наслаждения Николь закрыла глаза и в этот момент почувствовала, как он гладит ее вторую грудь. Судорожно вздохнув, она подняла ресницы.
— Да, — прошептал он, — я хочу, чтобы ты смотрела на меня в те минуты, когда я прикасаюсь к тебе. Я хочу все сразу — видеть твои ослепленные страстью глаза, чувствовать твое разгоряченное тело, слышать биение твоего сердца.