Все было спланировано так тщательно! Все должно было происходить постепенно: музыкальный фестиваль в этот уик-энд, пара небольших концертов в следующем месяце, ничего слишком резкого, просто медленное возвращение в мир, который она любила. Но если пресса узнает о сегодняшнем...
— Я не могу выступать завтра, Марк.
Тот остановился и решительно посмотрел на нее.
— Ты должна, Мэгги. Ты объявлена, и люди хотят слышать тебя.
Марк — еще один человек, который считает, что публика должна получать то, что хочет. Она грустно улыбнулась и покачала головой.
— Сейчас они ожидают услышать и Адама. И будут разочарованы, — решительно уточнила Мэгги, — поскольку я...
Настойчивый стук в дверь заставил ее остановиться на полуслове, и в испуге повернуть голову.
Гадать, кто стоит за дверью, не пришлось. Адам, очевидно, смог, наконец, найти ее. Но она не хочет видеть его сейчас. Не хочет видеть никогда!
— Это Адам. Не желаю видеть его, Марк, — решительно проговорила Мэгги, поднимаясь на ноги.
Губы Марка злобно сжались, глаза сверкнули, когда он тоже повернул голову к двери.
— А я хочу. Я...
— Вот и смотри на него! — возбужденно отрезала Мэгги, когда стук повторился. — Я ухожу в свою комнату.
— Это не могло не случиться, Мэгги, — проговорил Марк. — Не лучше ли покончить со всем сейчас?
Говорить с Адамом? Снова быть рядом с ним? Ощущать всю силу его личности? Вспоминать, что некогда любила его до самозабвения? Пока он не раздавил ее как муху, когда ее любовь перестала его устраивать. Так что же — взглянуть на него вновь, чтобы еще раз испытать это?
— Нет! — с отвращением проговорила Мэгги. — Совсем не лучше «покончить со всем сейчас»! Я покончила с Адамом давным-давно, сказала все, что собиралась сказать. Я не хочу снова видеть его!
Она решительно вышла из гостиной, не желая больше слушать никаких доводов Марка, закрыла за собой дверь спальни и тяжело опустилась на кровать. Ноги предательски дрожали.
Сегодня вечером она пела на сцене с Адамом — такого, она уверена, просто не должно, было, случиться! И больше уж точно не случится! И сейчас ей еще трудно поверить в происшедшее. Как в старые времена, их голоса прекрасно гармонировали, словно они пели вместе только вчера.
Они были изумительной парой и на сцене, и вне сцены, каждый подтвердил бы это. Их любовь прибавляла совершенства их дуэту. Пока не случилась трагедия, после которой Мэгги не смогла петь рядом с Адамом. Именно тогда, уже на грани отчаяния, она узнала, как ненадежна его любовь.
Она услышала голоса в соседней комнате. Что бы ни говорил Марк, Адама не остановишь. Он ведь всегда был слишком самоуверен, а его сценический успех только усилил это качество.
Голос Марка звучал раздраженно, и Мэгги съежилась, услышав спокойный, холодный ответ Адама. Он всегда умел раздавить противника этим ледяным тоном, и Мэгги знала, что Марку, со всем его праведным гневом, не справиться с какой-то отстраненной решимостью Адама.
Марк продолжал возмущаться:
— Я уже говорил тебе, Адам...
— Мне плевать, что ты говорил мне! — отрезал тот. — Я намерен увидеть Магдалину, прежде чем уйду. — При этих словах, дверь спальни распахнулась, Адам почти заполнил дверной проем своей высокой фигурой. — Милая спаленка, — насмешливо протянул он, бесстрастно пройдясь по комнате. Словно и не прошло веков после их последнего разговора, словно и не было сердечной боли прошедших лет. — Уверен, вам двоим здесь весьма удобно, — прибавил он, когда его ледяные серые глаза встретили бунтарский взгляд Мэгги. — Ты всегда любила комфорт для своей особы, не так ли, Магдалина? И милая, просторная постелька очень уютна. Особенно с приложенным к ней мужчиной!
Мэгги задохнулась от такого оскорбительного тона. Она видела, как Марк в соседней комнате сжал кулаки, готовый вот-вот взорваться. Но разве способен кто-либо победить Адама, с этой его леденящей самоуверенностью?!
Она глубоко вдохнула и встала. Она даст ему отпор, но только не сидя на постели. Хотя какая разница, Адам всегда умел заставить ее выглядеть — и чувствовать себя! — маленькой девочкой, переодевшейся во взрослую женщину. Ее невысокая фигурка на его фоне, казалась особенно хрупкой.
— Ах, как ты прав! Но я давно отвыкла видеть одновременно двоих мужчин в моей спальне, — проговорила она куда спокойнее, чем чувствовала себя, и направилась в гостиную, где по-прежнему стоял Марк. — Не присесть ли нам в кресла?
Адам пожал широкими плечами.
— Я бы побеседовал с тобой и там, — уступил он, насмешливо изогнув губы. — Это у твоего дружка возникают проблемы, — он брезгливо кивнул на Марка.