Но это был не мобильник. Корби пошарил лучом фонаря по асфальту и увидел старый желтый аппарат с круглым диском — такой же, как тот, что стоял на кухне в квартире его родителей четыре года назад. Оборванный провод телефона лежал в дорожной пыли.
Корби пришла в голову дикая мысль: «Это меня». Не в силах сопротивляться, он сел на корточки рядом с аппаратом и снял трубку.
— Алло, здравствуйте, — раздался на линии мальчишеский голос, — а Рябина можно?
— Кто это? — тихо спросил Корби.
— Это его сын, — ответил мальчик. — Он еще на работе?
Корби молчал.
— Скажите, пожалуйста, он еще на работе или уже уехал? — повторил мальчик.
Трубка начала безумно дрожать в руках подростка, и ему пришлось схватить ее второй рукой.
— Алло, алло, алло, — повторял мальчик. — Вы меня слышите? Вы меня слышите?
Корби не мог ему ответить. Он не мог сказать самому себе, что его отец мертв.
— Вы меня слышите? — спросил голос в трубке. — Слышите? Ты слышишь меня?
Он менялся. Это уже был не голос мальчика.
— Ты знаешь, что это я привел тебя сюда? — поинтересовался он. — Ты знаешь, какое нас ждет будущее? Я покажу тебе другие миры. Мы вознесемся вместе.
Корби бросил трубку. Где-то далеко в стороне от дороги раздался дикий надорванный смех. Он умножался лесным эхом, бился в темноте среди деревьев. «Оскаленный», — узнал Корби. Он поднял фонарь и пошел в сторону от дороги, в чащу, в том направлении, где смеялся обезумевший убийца.
Почва была неровной, бугрящейся корнями. Подросток то и дело спотыкался о коряги. Лесная подстилка хрустела под кроссовками. В прогалинах между кленами разросся кустарник, и Корби пришлось продираться сквозь него. Свет фонаря рассеивался в листьях. Отсвет луча казался зеленым.
Через несколько десятков шагов Корби потерял дорогу из виду. Он испугался, что может просто заблудиться, заплутать в темноте между деревьев, но очень скоро ночную тишину снова разорвал дикий хохот. Теперь смеялись в два голоса. Корби понял, что к Оскаленному присоединилась его боевая подруга. Их надорванные голоса звучали по-настоящему страшно — казалось, они пьяны или одурманены. Корби била нервная дрожь, но он продолжал идти на звук. Иногда ему начинало казаться, что деревья — вовсе не деревья, листья — вовсе не листья. Они шевелились, расступались перед ним и смыкались за его спиной.
— Все! — вдруг завопил Оскаленный.
— Все! — откликнулась девушка.
— Все, все, се… се… — повторило эхо.
Корби чувствовал, как влажные листья касаются его лица, гладят его по волосам, по рукам. Он наткнулся на лесную паутинку, и она серебристой ниточкой прилипла к его щеке. Подросток нервно сорвал ее. На мгновение ему показалось, что с ним случится то же, что и с отцом Андрея.
— Все и каждый! — крикнул Оскаленный.
Корби прорвался через последнюю линию кустов и вдруг вышел на лесную тропу. Она была достаточно широкой, чтобы по ней проехал внедорожник. Над старыми колеями нависали ветви деревьев, а посередине шла еще не заросшая до конца тропинка. Корби посветил на траву у себя под ногами и увидел на ней следы. Подорожник, разросшийся по бокам от тропинки, был смят, будто по нему тащили что-то тяжелое. На листьях остались следы крови и серебристой слизи.
«Я почти пришел», — подумал Корби. Он повесил фонарь на низкий сук ближайшего дерева и усталыми руками вытер с лица холодный пот. Он чувствовал, как часто и слабо бьется его сердце. Каждое движение казалось мучительным.
— Ты в порядке? — спросил у Корби Ник.
— Если честно, я, кажется, не могу идти дальше, — признался Корби. Он сел на землю, подальше от испачканной в крови травы, прислонился спиной к ближайшему дереву.
— Мы тебя вытянем, — сказал Ара. И Корби вдруг увидел, как растет, разливается свет фонаря. Он прищурился и различил на листьях блики солнца, отраженные от ручья. Они забегали вокруг, запрыгали по стволам старых кленов. Кровь потемнела и начала запекаться, а слизь поднялась облачками пара и исчезла.
— Что это? — спросил Корби.
— Не знаю, — ответил Ник. — Сила Андрея.
Корби посмотрел на свои руки и увидел, что они светятся. Эти блики, эти волны солнечных зайчиков исходили от него.
— Тебе лучше? — поинтересовался Ара.
— Да, черный брат, — сказал Корби. — Спасибо.
Прошла минута, и света стало меньше. Корби поднялся с земли. «Я скоро их догоню», — подумал он.
— Сделай все правильно, — пожелал Ник.
— И останься в живых, — попросил Ара.
Корби снял фонарь с ветки и пошел дальше. Скоро тропа повернула, и из-за деревьев показался неясный далекий свет — это мелькали лучи двух маленьких, но очень ярких карманных фонариков. Подросток ускорил шаги.