— Да, — подтвердил Ник. — Это может быть ключ от камеры хранения или от номера дорогой гостиницы. Да от чего угодно.
Несколько минут никто не произносил ни слова. Ник сел прямо на асфальт, привалился спиной к стене школы и, щурясь, смотрел на заходящее солнце. Ара смотрел на Ника. А Корби смотрел на Андрея. Сейчас он как будто впервые увидел его. Может, впервые за все время, которое они были знакомы.
Мертвый подросток лежал на спине, безвольно раскинув руки. Одна его нога, странно вывернутая, была согнута в колене, другая лежала прямо. Его лицо было бледным, спокойным, красивым. Корби не мог понять, была ли эта красота раньше — или появилась только сейчас. Золотистые глаза Андрея смотрели в небо, золотистые волосы промокли от крови, как и ворот рубашки. Его голову как будто окружал алый нимб.
— Если из-за твоей глупой игры он украл этот ключ у настоящих бандитов, — тихо сказал Ник, — тогда ты все равно виноват в его смерти.
— Ник, — пробормотал Ара.
— И ты виноват в том, что он был одиноким, — добавил Ник, — и несчастным.
Корби вдруг почувствовал ненависть — и к Нику, и к мертвецу.
— Он мог дружить с кем угодно, — зло ответил он. — Зачем он ко мне лез? Зачем сюда пришел? Вон целая куча людей. Весь класс! Вся школа! Дружи не хочу. Все твои. Так почему я? Почему ему был нужен только я? Почему он свихнулся на мне?
— Замолчи, — попросил его Ара.
— И, между прочим, Ник, — заявил Корби, — это ты с ним общался больше нас всех. Чем обвинять других, мог бы подумать сам, кто мог его убить. Или это ты его заказал по мотиву, о котором никто не знает, а? Приятно, когда тебя обвиняют?
— Да заткнись же ты! — пронзительно закричал на него Ара.
Корби заткнулся. К его удивлению, Ник ответил.
— У него богатая мать и деловой отец, — тихо сказал он. — Поэтому его тоже могли убить. Чтобы устрашить их, или отомстить.
— Пугать, убивая самое дорогое? — спросил Ара. — После этого человеку станет все равно.
— У него еще есть маленькая сестра, — вздохнул Ник, — но я даже думать не хочу о таких вещах.
Он оглянулся на мертвеца, умолк. И наступила тишина. В траве застрекотал одинокий кузнечик. Подул ветер, принес запах солнечных полей и далекого соснового леса.
— Виноват Корби или нет, ведет себя как урод или нет, но я не хочу, чтобы он отправлялся в тюрьму, — сказал черный брат. — Поэтому нам надо решить, что мы будем делать.
— Спасибо, — выдавил Корби.
— Ага, — пробормотал Ник.
— Ник, — обратился к нему Ара, — ты самый умный. Что можно сделать, кроме простого звонка в полицию?
— Мы теряем время, — сказал Ник. — Если сейчас какой-нибудь собачник увидит нас тут с трупом, мы не отмажемся и сядем уже все. А если вызовем полицию, все будет выглядеть чуть-чуть лучше.
— О господи, — тяжело вздохнул Ара. — Прости меня за то, что я украл твое вино, господи. Ведь грешный тебе милее безгрешного. Прости меня и помоги нам всем.
Он добавил еще что-то по-армянски, чего Корби и Ник не поняли, потом замолчал.
— Иди-ка ты отсюда, — сказал Ник. — Иди и верни остатки вина на место.
Ара посмотрел на него, бледнея.
— Я верну, — решил он, — но не сейчас. Я вас не брошу. Вы друг друга сожрете.
— Да не сожрем, — не согласился Корби.
Ему никто не ответил.
— А камера в вертолете? — вдруг вспомнил Корби. — Она записала сцену убийства?
— Да, — подтвердил Ник.
— Значит, у нас есть доказательство, что это не мы? — спросил Корби.
— Ты прав, — серьезно подтвердил Ник.
— А где вертолет? — заволновался Ара.
— Я его на крышу посадил, — ответил Ник. — Это был самый быстрый способ от него избавиться, не разбив.
Корби вспомнил, как Ник хотел бежать к Андрею. Но побежал он не к Андрею, а за ними.
— Ты нас спас, — сказал Корби.
— Чего? — не понял Ник.
— Когда не дал громиле отнять у меня «стечкин», — пояснил Корби.
— Да, — согласился Ник. — Наконец-то немного человечности. Я не понимаю, Корби. Ты вроде и хороший парень, а смотрю на тебя — и тошно делается.
— Ну хватит уже, — сказал Ара.
Ник от него отмахнулся.
— Если у нас есть улики, — продолжал Корби, — единственной проблемой остается пистолет.
— Они были в масках, — возразил Ара. — Что, если экспертиза не сможет установить, мы это или не мы?
— Там офигенная камера, — напомнил Ник. — Изображение в айч-ди качестве. Даже цвет глаз можно будет установить.
— Ладно, — решил Корби. — Я здесь самый виноватый. Я сяду за эту пушку. Ник, звони в полицию.
— Убей в себе героя, — посоветовал Ник. — Я не хочу, чтоб ты жил с мыслью, что сделал нам большое одолжение.