Банда стала бандой.
Глава 24. Драйв
Корби открыл широкое окно, и в комнату ворвался свежий, пропитанный запахом дождя воздух.
— Я могу взять немного вещей, — сказал Ара. — Что нам нужно?
— Зависит от того, что мы будем делать дальше, — ответил Ник.
Они оба посмотрели на Корби. Корби молчал. Плана у него не было. Он просто знал, что если они не уйдут сейчас, все станет так же плохо, как вчера утром, или даже еще хуже.
— Ара, сколько ты можешь взять денег? — спросил Ник.
— У меня есть рублей пятьсот, — ответил черный брат.
— Всего? — удивился Ник.
— Я не хочу грабить маму, — воспротивился Ара. — Я могу взять больше, но это хуже чем просто убежать. Это все равно что второй раз украсть вино.
Корби вспомнил, как сидел над своим рюкзаком и пересчитывал краденые деньги, как дед, шипя ругательства, выкрутил ему ухо. Он подумал, что это должно прекратиться. Пусть их банда станет такой, какой ее с самого начала хотел видеть Ник. Пусть побег Ары будет последним плохим делом, последним предательством.
— Ты не будешь брать мамины деньги, — сказал он, — но ты одолжишь мне джинсы, майку и кроссовки.
— Зачем? — удивился черный брат.
— Я поклялся жизнью, что верну те вещи, которые сейчас на мне, — объяснил Корби, — и поскольку я все еще жив, это надо сделать.
Ник странно посмотрел на него. По его глазам было видно, что он помнит про нож в кармане Корби.
— У меня есть старые кроссовки, — сказал Ара.
— Отлично, — согласился Корби, — только бы пришлись по ноге.
— Не сомневайся, — уверил его Ара, — они разношенные.
Они прошли в его комнату. Здесь было очень светло. Монитор компьютера был сдвинут в сторону. На широком письменном столе стояли плоские ячеистые коробки, а в них всеми цветами радуги сверкал бисер. Ара перехватил взгляд Корби.
— Я пытался успокоиться, — объяснил он.
Он распахнул скрипучие двери старого платяного шкафа и бросил Корби белую майку. Корби поймал ее.
— Пойдет? — спросил Ара.
На майке был Eminem.
— Пойдет, — ответил Корби. — Переквалифицируюсь в рэпера.
Он стянул через голову майку Комара. Ара посмотрел на него и на несколько мгновений замер.
— Это отец Андрея? — спросил он.
— Что? — не понял Корби.
— Тебя избил, — пояснил Ара. — Ты весь в синяках.
Корби посмотрел на свой живот. При свете распогодившегося дня под кожей стали заметны темные пятна кровоизлияний. Он побыстрее натянул майку.
— Не только, — сказал он. — Я больше пострадал, когда от него убегал.
Ара протянул ему джинсы. Они были сношенные, но хорошие, и не такие залихватские, как у Комара.
— Карточка, — вдруг вспомнил Корби. — Карточка Андрея. У кого она?
— У меня, — ответил черный брат.
— Ты не отдал ее Крину? — удивился Корби.
— Перед вторым допросом хотел, — сказал Ара, — но когда мы с Ником стали это обсуждать, выяснилось, что все вранье разваливается, если изменить хоть одно показание.
Корби кивнул.
— Переодевайся быстрее, — поторопил его Ара. — Мама может прийти уже с минуты на минуту.
Его мать работала репетитором французского.
— А где она? — спросил Корби.
— Сейчас у девочек-близняшек, — ответил Ара. — От них ехать всего полчаса.
Корби в темпе сменил джинсы. Ему стало комфортнее.
— Что еще нужно? — спросил Ара.
— Кепка — спрятать прядь, — попросил Корби, — и рюкзак, чтобы сложить вещи.
Ара вручил ему свой старый рюкзак и белую рэперскую кепку. Пока Корби складывал вещи Комара, черный брат рассовал по своим карманам кошелек, мобильник и другие мелочи.
Когда они вернулись на кухню, Ник уже выпустил лестницу за окно. Он продел свободные концы стропил под чугунными звеньями батареи и хорошо завязал. Корби проверил узлы.
— А батарея точно выдержит? — спросил он.
Ник ухватился за батарею и попробовал ее раскачать. Она не шелохнулась.
— Выдержит, — обещал Ник.
Ара принес их обувь. Было странно стоять на кухне, как в прихожей, и чувствовать, что окно превратилось в дверь.
— Кто первый? — спросил черный брат.
— Я, — сказал Корби.
— У тебя порезанные пальцы, — напомнил Ник.
— Если кто-нибудь из нас разобьется, пусть лучше это буду я, — спокойно ответил Корби.
— Ты не разобьешься, — слегка испуганно сказал Ара.
Корби улыбнулся.
— Тогда не о чем волноваться, — заявил он.
Корби пришлось лечь животом на карниз, и почти минуту он не мог сдвинуться дальше: ему не удавалось поставить ноги на ступеньки. Круглые перекладины прижались к стене и выкатывались из-под мысков кроссовок. Наконец Корби подцепил одну из них и поставил на нее ногу. Медленно, проверяя каждое свое движение, подросток вылез за окно. Ара и Ник придерживали его за плечи. Держаться порезанной рукой было больно, но Корби терпел. Дальше было легче. Веревочная лестница поскрипывала под его весом, пока он спускался.