— Да, готова.
Улыбка, которую он мне посылает, сжимая рукой мою, заставляет меня улыбнуться ему в ответ. Нет ничего, что бы мне в нем не нравилось, и я посылаю безмолвную молитву о том, чтобы все шло так и дальше.
Хейл
— У меня к тебе вопрос, — говорю я, пока мы едем.
Мой план состоит в том, чтобы купить в местном кафе-мороженом огромную порцию мороженого с растопленным шоколадом и отправиться к водопаду.
— Какой? — спрашивает она.
— Ты так хорошо ладишь с Джей Ди и Джонни, почему у тебя нет детей?
Это не давало мне покоя, потому что она обладает врожденным материнским инстинктом, когда дело доходит до детей, по крайней мере, до двух очень любопытных девятилеток.
Тихий вздох срывается с ее губ, и я замечаю, как она расправляет плечи.
— Я опоздала… со стартом.
— Стартом? Не понимаю, — говорю я.
— Эм-м, мои месячные. Когда мне исполнилось пятнадцать, они еще не начались, поэтому мама отвела меня к врачу, который провел беглый осмотр и сказал, что все начнется, когда придет время. Что ж, три месяца спустя это случилось, и это было худшее, что когда-либо со мной происходило. Месяц за месяцем становилось все хуже, но тупой доктор продолжал успокаивать мою маму, говоря, что это нормально. Когда год спустя боли были настолько невыносимыми, что я пропускала школу, она нашла другого врача, который немедленно сделал исследовательскую лапаротомию, чтобы выяснить, что происходит.
Я ошеломлен. Не столько ее рассказом, сколько тем монотонным голосом, которым она говорит, словно ожидая, что я убегу от нее в шоке.
— Если это слишком, можешь не продолжать, — говорю я ей.
— Нет, ты должен знать это, Хейл, прежде чем то, что бы у нас ни было, пойдет дальше, — заявляет она. — В общем, лапаротомия показала, что у меня, по словам доктора, «один из самых тяжелых случаев эндометриоза, который он когда-либо видел». Последний год нанес так много вреда, которого могло бы не быть, если бы первый врач выполнил свою работу, что это сделало меня бесплодной. Врач сделал все, что мог, но мои маточные трубы настолько повреждены, что у меня нет овуляций, а, к сожалению, это очень важный фактор для наступления беременности.
— Прости, Эдди. Это должно быть тяжело.
— Так и было, но я думала, что мне повезло. Мой бывший знал об этом и был согласен с тем фактом, что у меня никогда не будет детей. То есть, до тех пор, пока не развелся со мной. Мы с Марви недавно столкнулись с ним в оптовом продуктовом магазине, и оказалось, что у него есть ребенок, а это многое объясняет.
— Какой мудак, — бормочу я. — Разве он не понимает, что есть дети, которым нужен дом? Вы могли бы усыновить кого-нибудь. Семья – это не всегда кровные узы.
Она сжимает мою руку, и я вижу слезы, блестящие на ее ресницах.
— Я ему тоже так говорила, но, видимо, он изменял мне уже давно. Когда Брэнсон попросил о разводе, я ничего не знала о его связи на стороне, но он сказал, что больше не может терпеть наш брак, потому что хочет детей, а я бракованная.
— Ты не бракованная, черт подери! — практически рычу я. Мне хочется найти этого мудака и избить его до смерти, а я обычно не склонен к насилию.
— Я не могу иметь детей, Хейл. Это как-то повреждение.
— Ты знаешь, сколько пар бесплодны? Они не бракованные, не поврежденные, и ты тоже, милая, и я не хочу слышать, как ты снова говоришь так о себе, слышишь меня?
От улыбки, которую она мне дарит, мне хочется остановиться и показать ей, насколько она драгоценна, но я подожду с этим.
— Я слышу тебя, — шепчет она, сжимая мою руку.
Подъехав к местному кафе-мороженому, я веду машину к окну, обслуживающему автомобили.
— Давай возьмем одно из этих мороженых и отправимся к водопаду.
— Согласна.
Когда подходит моя очередь, я делаю заказ и терпеливо жду, пока работающие там подростки соберут его воедино. Поставив пакет на пол, отвожу нас к водопаду, а затем помогаю ей выйти из машины, чтобы мы могли подойти поближе к воде и сесть за один из столиков.
— М-м-м, объедение, — восклицает Эдди, зачерпывая немного мороженого и много шоколадного соуса.
— Откуда ты знаешь? У тебя больше соуса, чем мороженого, — поддразниваю я, хватая ложку.
Мы приканчиваем мороженое, и я выбрасываю мусор.
— Хочешь пройтись по тропинке? — спрашиваю я.
Водопад не самый большой в этом районе, но наше сообщество в сотрудничестве с государственными экологами, установило фонари, работающие на солнечных батареях, обозначающие путь, и освещение, подсвечивающее ночью струи водопада. Я никогда не был здесь вечером, но когда Эдди рядом со мной, мне хочется это увидеть.
— Да, Марви сказала, что в городе произошли некоторые улучшения со времен нашего с ней детства.
— Так и есть. Может, нам стоит как-нибудь взять сюда Джей Ди, чтобы поплавать, если ты не против?
— Мне бы очень этого хотелось. Он такой веселый, и меня иногда поражают слова, которые он использует.
— Это моя вина, — говорю я ей, пока мы идем по тропинке, — я купил ему электронную книгу, и теперь он читает литературу не по возрасту.
— Я говорила тебе раньше и скажу еще раз, ты замечательный отец, Хейл.
— Хочу, чтобы у него было то, чего не было у нас с Кэролайн в детстве, — признаюсь я. На моей спине шрамы, которые оставил мне мой отец, думающий, что ремень и кулаки – это единственный способ воспитывать детей. Это одна из причин, по которой на мне всегда хотя бы футболка.
Мы не единственная пара здесь в этот субботний вечер, но мне кажется, что здесь только мы, и это ощущение очень нравится. Притянув Эдди к себе, я обнимаю ее за плечи и улыбаюсь, почувствовав руку на своей талии.
— Наверное, мне стоит как-нибудь встретиться с твоей сестрой? Я имею в виду, поскольку Джонни так много времени проводит с Джей Ди, а ты берешь их ко мне, когда работаешь.
— Ты права, я разберусь с этим, хорошо? — спрашиваю я. Она поднимает на меня взгляд и улыбается, и я не могу не наклониться и не поцеловать ее в нос. — Я вижу для нас хорошие перспективы, Эдди.
— Я тоже, Хейл, хотя и нервничаю.
— О чем ты волнуешься? — спрашиваю я.
Она бросает на меня взгляд, который позволяет мне точно понять, из-за чего она волнуется, и я изо всех сил пытаюсь скрыть ухмылку.
— Милая, когда мы доберемся до этого момента, будь то на следующей неделе или через год, ты совсем не будешь нервничать.
— Год? — шепчет Эдди. — Ну, я выдержала так долго, что для меня стоит еще какой-то год, — говорит она, словно забыв, что я иду рядом.
— Что ты имеешь в виду, говоря, что выдержала так долго? — спрашиваю я, останавливаясь и поворачиваясь к ней лицом так, чтобы она оказалась в моих руках.
— Мы действительно собираемся об этом говорить? — стонет она.
— Да, действительно. Я не понимаю, вы только недавно развелись.
Эдди опускает глаза, а ее голос становится еще тише.
— Брэнсон перестал прикасаться ко мне больше двух лет назад. Думаю, именно тогда он нашел другую женщину.
Качаю головой от его глупости. Хотя я люблю своего сына больше всего на свете, если бы Эдди была у меня, а у нас бы не было детей, мне было бы все равно. Ее для меня было бы достаточно.
— Детка, посмотри на меня, — приказываю я мягким голосом. Когда она по-прежнему отказывается смотреть на меня, поднимаю ее подбородок. — Тебе, наверное, следует провериться, дорогая, чтобы убедиться, что он ничем тебя не наградил.
— Я уже сделала тест, когда Марви это предложила, — признается она. — Мне было чертовски стыдно. Я имею в виду, какая замужняя женщина пойдет в кабинет своего врача и попросит один из этих анализов?
— Умная, когда понимает, что что-то не так, дорогая.
Эдди кивает, и я решаю сменить тему. Я никогда не занимался сексом без презерватива, но, все же, знать не помешает.
— О, Хейл, посмотри, как красиво! — восклицает с восторгом она.
Огни, которые установлены за толщей воды, меняют свой цвет, и это просто потрясающе.
— Они не такие красивые, как ты, — говорю я ей.
— Спасибо, что привел меня сюда. Мы с Марви, Бозом и другими нашими друзьями постоянно сюда приходили.
— Всегда пожалуйста. Мне понравилось проводить с тобой сегодняшний вечер, несмотря на трудные темы.
— Ну, ты должен знать, потому что это важно, — отвечает она.
— Совершенно верно. Так что, просто хочу сказать, что собираюсь поцеловать тебя под этим водопадом. Ты поцелуешь меня в ответ?
— Поцелуй меня и узнаешь.