— Тогда так тому и быть. Открою вам, ребята, небольшой секрет. Я немного нервничаю, так как никогда раньше не была мамой.
— Но вы делаете все то, что мама делает для своего ребенка! — восклицает Джей Ди. — Вы печете нам печенье, и стираете нашу одежду, и разговариваете с нами, и помогаете нам с домашним заданием! Все эти мамские дела!
Я смеюсь над его словами.
— Ну, тогда я, пожалуй, постараюсь не нервничать.
— Хорошо, хватит об этом. Эдди, мы с Джей Ди приготовили для тебя кое-что еще.
Он вручает мне пачку бумаг, и я не отрываю глаз от верхней страницы.
«Заявление об усыновлении».
— Хейл? — мой голос чуть громче шепота. — Ты уверен?
— Никогда в жизни не был так уверен ни в чем, — отвечает он. — Джей Ди – тот, кто предложил это, поэтому я подхватил его инициативу и начал действовать. Завтра судья подпишет это. Поздравляю, Эдди, это мальчик.
Боже мой!
Рыдая, падаю в его объятия. Он понятия не имеет, что дал мне, но клянусь, что буду показывать ему свою благодарность каждый день до конца своей жизни.
Хейл
Я ожидал, что Эдди расчувствуется, когда я покажу ей документы об усыновлении, но понятия не имел, что час спустя все еще буду обнимать ее, пока она плачет.
— Ш-ш-ш, детка, все в порядке, — бормочу я.
Я отправил детей в дом, чтобы дать нам немного уединения.
— Т-ты даже не представляешь себе, как я сейчас счастлива, — всхлипывает она.
— Большинство людей не плачут по часу, когда они счастливы, — отвечаю я.
— Большинство людей не имели дела с тем, что есть у меня, — заявляет она.
— Думаю, жизнь провела тебя через жизненные бури для того, чтобы, когда появилась радуга, ты стала ценить ее гораздо больше, — говорю я, поглаживая ее по спине.
— Ну, учитывая размер этой радуги, я безмерно благодарна, это точно.
— Давай возьмем детей и сходим куда-нибудь пообедаем.
— Хейл, у нас еще есть еда в доме! — заявляет она.
— И мама Сью будет кормить ею наш выводок с завтрашнего дня, — отвечаю я.
Поскольку с нами немного народу, судья ведет нас в свой кабинет, чтобы провести церемонию и подписать документы об усыновлении.
— Итак, как я понимаю, сегодня вас можно поздравить, — констатирует судья, глядя на нас четверых, окруженных детьми и семьей Боза.
— Да, сэр, — отвечаю я.
— Тогда давайте приступим к делу.
Вскоре я слышу, как он говорит: «Джентльмены, вы можете целовать своих невест».
— Я люблю тебя, Аделаида Джонсон, — обняв ее, шепчу я так, чтобы меня могла слышать только она.
— Я тоже тебя люблю. А теперь поцелуй меня, муж.
— С удовольствием.
Когда судья прочищает горло, я вижу, как она краснеет, и улыбаюсь.
— А сейчас у нас есть еще кое-что, о чем нужно позаботиться, — говорит он, подмигнув мне. — Могут ли Дженсен Дин Джонсон и Аделаида Джонсон выйти вперед?
Я с улыбкой смотрю, как Джей Ди берет Эдди за руку и ведет ее к столу судьи.
— Молодой человек, я так понимаю, вы хотите, чтобы эта женщина стала вашей мамой в глазах штата Миссисипи, верно?
— Да сэр.
— Миссис Джонсон, у вас есть какие-либо возражения против того, чтобы стать мамой этого молодого человека, воспитывать его и помогать ему стать достойным членом общества?
— Нет, сэр.
Судья размашисто подписывает бумаги и улыбается.
— Поздравляю, мама, вы только что родили двадцатисемикилограммового мальчика.
Родители Боза устроили для нас четверых небольшой прием в центре города, что нам с ними удалось скрыть от девочек.
Мысленно я надеюсь, что мы не задержимся здесь надолго. Я хочу забрать свою жену и провести с ней несколько дней наедине. Желательно голыми.
Глава 24
Хейл
— Хейл, почему ты не говоришь мне, куда мы едем?
— Я говорил тебе, как красиво ты выглядишь? — смотрю я на нее, улыбаясь.
— Несколько раз. Не пытайся сменить тему!
— Дорогая, если я скажу, это не будет сюрпризом.
Подъехав, наконец, к домикам «Блю Крик Кабин», я слышу ее вздох.
— О, Хейл, здесь так красиво!
— Ну, домики одна тысяча девятьсот восьмидесятых выглядят простовато, но хозяева уверяли меня, что в них есть все необходимые удобства. Позволь мне войти и взять наш ключ, хорошо?
Мне требуется всего несколько минут, чтобы зарегистрировать нас и взять карту местных достопримечательностей. Не то чтобы я думал, что мы будем часто гулять, но знаю, что моя женщина захочет исследовать местность. Вернувшись в грузовик, я еду по тропинке, пока не оказываюсь рядом с довольно уединенным домиком. Он полностью окружен лесом, и первое, что я замечаю, когда выхожу из машины и иду, чтобы помочь ей спуститься, это то, как здесь тихо. Слыша где-то журчание воды, я делаю мысленную заметку заглянуть в карту, которую мне дали хозяева, так как помню, что где-то здесь есть водопад.
Я помогаю Эдди выйти из машины, и как только мы оказываемся на крыльце, отпираю дверь, хватаю ее на руки и переношу через порог.
— Хейл, опусти меня!
— Ни за что, жена, — отвечаю я, прежде чем поставить ее на ноги. — Итак, прошло слишком много времени с тех пор, как мы целовались. Давай исправим это?
Я уже чувствую себя более расслабленным, просто находясь здесь с ней. Ушли в прошлое заботы и стрессы последних нескольких недель. Когда мы, наконец, отрываемся друг от друга, я счастлив видеть ее ошеломленный взгляд и планирую сохранить это выражение на лице любимой как можно дольше в следующие несколько дней.
— Ты можешь пока погулять, детка, а я перенесу наши вещи, — говорю я ей. — А потом посмотрим, чем мы сможем заняться.
Когда я подмигиваю ей, Эдди краснеет, и я ловлю себя на том, что насвистываю, хватая вещи, которые мы привезли.
Когда я возвращаюсь внутрь, ее нигде нет.
— Эдди? — кричу я.
— Я здесь! — отзывается она.
Идя на ее голос, дохожу до спальни. Огромная бревенчатая кровать с балдахином занимает центральное место. Кто-то, вероятно, хозяева, поставили на комод корзину, и я подхожу к ней.
— Посмотри на все это! Разве не мило с их стороны?
Заглянув в корзину, я вижу шампанское и два рифленых бокала, а также различные закуски.
— Здорово. Хочешь переодеться и пойти погулять? — спрашиваю я, втайне надеясь, что Эдди захочет залезть на кровать и провести там все время.
— Если только ты не предлагаешь заняться чем-то другим, — дразнит она.
Черт подери, ожидание сделает этот момент еще слаще.
— Позже. Давай посмотрим на водопад.
— Почему бы нам обоим не привести себя в порядок и не приготовить чего-нибудь поесть? — предлагаю я, когда мы, вспотевшие, возвращаемся после похода.