Рамут, до глубины души растроганная этим признанием обычно сдержанной и скрытной соотечественницы, выслушала эту историю на одном дыхании. А когда прозвучало последнее слово, она промолвила негромко и задумчиво, вскинув взгляд на фасад своего нового дома:
«Кажется, я понимаю, почему мне так хорошо и уютно здесь... Потому что в душе создательницы этого замечательного жилища сияет самое настоящее чудо — любовь!»
Её слова отнюдь не были лестью или сказанным из вежливости комплиментом, Рамут сказала это от всего сердца, которое тоже только что сделало удивительное и приятное открытие. Её душа от встречи с Леглит наполнилась тихим, радостным и светлым чувством. И по мягкому, задумчивому, светящемуся взгляду гостьи Рамут поняла, что та восприняла её слова совершенно верно.
«Я искренне этому рада, уважаемая Рамут, — серьёзно проговорила Леглит. — И я счастлива, что моя возлюбленная супруга наделила мою работу столь прекрасным и светлым наполнением, которое ощущают и мои заказчики. Это — самая прекрасная и удивительная вещь, которая только могла случиться со мной. Я ни на мгновение не сожалею о том, что покинула Навь и переселилась сюда. Потому что именно здесь моя жизнь обрела свой истинный смысл. И всем этим я обязана исключительно сокровищу моей души, моей милой супруге. Всё моё творчество — это одно бесконечное признание в любви к ней, и, к моему огромному счастью, моя ненаглядная крошка это знает. Вот так-то, — подытожила Леглит. — Любовь, уважаемая госпожа Рамут, не может отнимать силы. Она их только приумножает — вот это и есть моё самое главное открытие».
Они наконец распрощались, и Леглит ушла, а Рамут ещё долго думала обо всём этом, и на её устах мерцала улыбка, то задумчиво угасая, то разгораясь. Да, это был замечательный день. Так хорошо, радостно и светло Рамут себя не чувствовала уже очень давно. Она от всего сердца была счастлива за эту пару. Их любовь подарила ей с Радимирой и дочерьми прекрасное жилище — дом, в котором Рамут нравилось решительно всё. Она чувствовала себя в нём действительно дома — впервые за долгие годы.
Вот и сейчас она, окунувшись в домашний уют, уселась за стол, чтобы насладиться обедом. Но едва она успела съесть ложечку супа (хм, что-то это напоминает, не правда ли?..), как в столовую шагнули сразу две дочери, Драгона и Минушь. Обе были явно чем-то возбуждены и озабочены.
— Матушка, прости, что отрываем от обеда! (Да, определённо напоминает, только вместо супа тогда была чашка отвара тэи).
— Кхм, — озадаченно кашлянула Рамут, поднимая вопросительный взгляд на дочерей. Ложка с супом застыла в её руке. — Что случилось, девочки? Вы садитесь, садитесь, в ногах правды нет. Может, заодно и присоединитесь к обеду, раз уж пришли домой?
— Благодарим, матушка, но дело срочное! — Минушь всё-таки присела к столу, а её сестра осталась стоять за спинкой стула. — Ты не поверишь... Но эту проходимку всё-таки поймали!
— Какую проходимку? — не сразу поняла Рамут, озадаченно хмуря лоб.