— С тех пор как ты выловил меня, я только и делаю, что отдыхаю. Тебе приходится ухаживать за мной, как за больным ребенком, — запротестовала девушка.
— Целых тридцать часов полного безделья, — покачал головой Рейвен, совсем как учитель, недовольный поведением ученика. — Да, лень возмутительная. Нужно непременно сообщить в туристическое агентство.
— Но…
— Тихо. Никаких «но», — перебил Рейвен. — Мне очень нравятся длинные женские волосы. Так доставь мне несколько приятных минут.
Дженна послушно смолкла. Она получала невероятное наслаждение, оттого что голову аккуратно массируют сильные мужские руки, бережно перебирая мокрые пряди. Неожиданно дрожь пробежала по ее телу.
— Ты замерзла? — скорее не спросил, а вынес диагноз Рейвен.
Ему, конечно, день не представлялся холодным, несмотря на ветер, который забавлялся с тяжелыми серыми тучами.
— Нет, мне совсем не зябко.
Она не солгала. Несмотря на то, что ее одежда состояла лишь из футболки и гигантских размеров рубашки, девушка действительно не ощущала холода. Не холод, а осторожные прикосновения мужских рук, вызвали у нее дрожь.
— Я постараюсь побыстрее.
Дженна хотелось сказать, что Рейвен может особо не торопиться, но передумала и вообще не открыла рта, чтобы сдержать стон удовольствия, иначе он непременно вырвался бы наружу.
Да, мои мозги в самом деле остались на дне моря, с горечью подумала девушка. Она старалась представить Рейвена одним из своих братьев, которые частенько запускали свои ручищи в ее волосы, желая устроить сестричке хорошенькую трепку. Сравнение не удавалось.
Тогда она представила, что Рейвен — парикмахер.
Но уловка тоже не прошла.
Рейвен есть Рейвен. Самый интересный! мужчина из тех, с кем доводилось Дженне встречаться. В нем странным образом сочетались суровый, почти пугающий внешний облик и добрая, нежная душа, способная на беззлобные шутки. А когда он молчал, тишина казалась не напряженной, а скорее умиротворяющей.
А еще Рейвен обладал особой чувственной привлекательностью, от которой обжигающие искры разбегались по всему телу. А ведь после развода никто из мужчин так и не заинтересовал Дженну.
Неудавшийся брак сделал ее слишком уязвимой и неуверенной в себе, несмотря на увещевания родственников Марка в том, что она совершенно не виновата в случившемся. В глубине души Дженна жила уверенность, хотя она никогда никому не открылась, что, будь она более привлекательной как женщина, муж относился бы к ней совсем по-другому. Лишь спустя полгода после развода девушка смогла спокойно посмотреть на себя в зеркало, не задаваясь вопросов почему она не сексапильна. Виноваты медно рыжие или, наоборот, недостаточно рыжие волосы? Слишком маленький рост или слишком большой? Излишняя худоба? В чем причина, что она не вызывала у Марка чувственного желания?
Дженна со временем все же свыклась с мыслью, что она хотя и не красавица, но женщина с вполне приятной внешностью, способная привлекать внимание, а потому может с уверенностью смотреть на отражение в зеркале. И вдруг она совершенно нагая просыпается в объятиях мужчины, тоже без всяких признаков одежды, но ситуация вдохновляет его лишь на то, чтобы получше укутать случайную гостью в одеяло.
Длинные тонкие пальцы с такой силой впились в зеленую мякоть мха, что побелели суставы. Впрочем, хватит ворошить прошлое и бесконечно упрекать себя, приказала себе Дженна. В конце концов, она кое-что способна предложить мужчине: поддержать умную беседу, сыграть на пианино, приготовить вкусный ужин. В ее доме почти идеальный порядок, у нее крепкое здоровье, высокая грудь, тонкая талия, белоснежные зубы. А еще она любит животных, обожает детей, обладает отличным чувством юмора.
Однако перечень достоинств не ободрял, а скорее, крайне угнетал Дженну. Она тяжело вздохнула, поежившись от невеселых мыслей.
— Не шевелись, а то мыло попадет тебе в глаза, — попросил Рейвен.
— А как я об этом догадаюсь? — спросила девушка, стирая пену, стекающую по лицу.
— Извини, — виновато пробормотал Рейвен. — Наверное, мне с моими неуклюжими ручищами не следовало браться за столь деликатное дело. Ты прекрасно обошлась бы и без моей помощи, ведь мне впервые приходится мыть женскую голову.
Он уже собрался было снять с себя обязанности парикмахера, как вдруг женская ладонь легла на его запястье.
— Пожалуйста, продолжай. Ты прекрасно справляешься с нелегкой работой. — Дженна повернулась к Рейвену и тут же поняла, что совершила ошибку.
Ровный загар, черные крылья бровей, четкая линия усов и, наконец, манящая бездонная тьма глаз цвета оникса так и притягивали взгляд. Несколько тягостных секунд она не могла вымолвить ни слова. Дыхание перехватило.