И она винила себя не напрасно. Если бы Рэй не встретил ее, его тайна навеки осталась бы тайной. Или, что тоже возможно, судьба повернулась бы к нему лицом. Но вот появилась она, Каролина, и все рухнуло — навсегда.
Ее горькие раздумья были внезапно прерваны появлением на улице закутанной в шаль фигуры. Тень выпорхнула из дома и метнулась, сверкая босыми пятками, вдоль улицы.
Каролина нахмурилась. Кто же это? Скорее всего Джилли, пятнадцатилетняя служанка Каролины, помчалась на свидание в одну из прибрежных таверн. Джилли, несмотря на юный возраст, потеряла девственность уже давно, где-то на острове Нью-Провиденс, лежащем к северу от Ямайки, так что вопросы морали меньше всего беспокоили Каролину, она тревожилась о другом. Поскольку девушка служила у нее недавно, люди еще могли не знать, что она находится под покровительством самой Серебряной Русалки и капитана Келлза, и какой-нибудь негодяй мог запросто украсть ее, чтобы потом продать в какой-нибудь островной бордель.
И Каролина невольно возвратилась мыслями к тому дню, когда Джилли впервые появилась у нее в доме. Да, это было в тот самый день, когда она получила письмо — письмо, побудившее Каролину принять решение, которое впоследствии изменило всю ее жизнь. Ее и Рэя. Бегущая фигурка с удивительной ясностью напомнила ей один из первых зимних дней, когда Келлз, как казалось, навсегда распрощался с ремеслом флибустьера…
КНИГА I
СЕРЕБРЯНАЯ РУСАЛКА
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
КРАСАВИЦА ПОРТ-РОЯЛЯ
Глава 1
Порт-Рояль, Ямайка
Февраль, 1692 год
В Порт-Рояле было по-настоящему тепло. В ярко-желтом платье, таком же легком и веселом, как и настроение его обладательницы, держащей в руке ослепительно яркий желтый зонтик от солнца, девушка, некогда носившая аристократическое имя Каролина Лайтфут, пробиралась по скользким, как это всегда бывает по утрам, улицам Порт-Рояля. Тротуары были завалены битыми бутылками, пивными кружками и прочим мусором. Один раз Каролина едва было не споткнулась даже о пару ботинок, брошенных на дороге, — их беззаботный владелец, по всей вероятности, продолжил свой путь босиком. Чуть поодаль валялся атласный башмачок, потерянный какой-то девицей легкого поведения, дважды пришлось переступать через мирно спавших на улице пьяных, в одной руке намертво сжимавших пиратский нож, с которым здесь не принято было расставаться ни при каких обстоятельствах, а в другой — бутылку с ромом. Типичная картина раннего утра в городе, но Каролина обычно предпочитала не выходить на улицы, пока их не очистят от битого стекла, пьяниц и прочей нечисти. Об этом неукоснительно заботился губернатор Порт-Рояля, благодаря которому тюрьма в городе всегда была набита до отказа.
Каролина давно привыкла не обращать внимания на горящие вожделением взгляды, хотя забавно было наблюдать, как полусонные мутные глаза вдруг широко раскрывались, провожая взглядом золотое видение. Должно быть, Каролина в платье, на которое ушло несчетное количество ярдов тончайшего ярко-желтого шелка, в атласных золотистых туфельках должна была казаться им феей из сказки. Однако эта фея была не одна, ее неизменно охранял Хоукс — здоровенный молчаливый пират.
— Что бы подождать, пока улицы расчистят, — проворчал Хоукс. — Чего доброго, еще ноги порежете на этом стекле.
— Ты прав, — согласилась Каролина. — Но утром прохладнее и на рынке не так много народу.
Каролина не сказала, что намерена купить, а Хоукс не спрашивал. Не в его привычках спорить с расточительной дамой своего капитана, когда ей вдруг приходило в голову купить нарядную куклу, одетую по последней парижской моде, или безумно дорогого китайского чая и специй, или рулон итальянского шелка или французских кружев. Все, включая засушенные головы животных из южноамериканских джунглей и бутылки выдержанного бордо (это во время войны с Францией!), рано или поздно появлялось на рынке Порт-Рояля. Здесь шел обмен товарами со всего света. Единственное, о чем мечтал Хоукс, это чтобы Каролина не нагрузила его покупками выше головы — ноша не должна помешать ему с должной быстротой выхватить нож, когда это будет необходимо для охраны госпожи.