Они поехали от берега, посетили винодельни, где их потрясали тем, что там могли растить виноград, не оставляющий горечь во рту, Харун запрещал такое. Она шла среди винограда, но видела то, что Веспус сделает с Северными болотами, как он использует свою способность менять пейзаж. Сделает ли он это? Хватит ли ему участка земли на Северных болотах? А если он захочет больше? Конечно, он захочет больше, ведь так случалось со всеми.
Она все еще не знала, как его остановить. Время шло, дни пролетали в спешке, и она не была ближе к решению.
Может… убить его? Она закрыла глаза, пытаясь представить это: как пробирается к его комнатам, прижимает подушку к его лицу и давит. И было бы хорошо, если бы он лежал там тихо, сложив руки на животе, позволяя ей убить его.
Она не могла зарезать его, ей не хватило бы смелости — удар ножом был чем-то личным. И не яд — он был настороже, хотя такая месть была бы ироничной. Мысль об этом заставила ее мрачно улыбнуться. Такая смерть ему подошла бы.
Хитро спланированный несчастный случай? Или убийца? Как найти убийцу? Лувиан знал бы, ее улыбка стала шире, ладонь потянулась к карману с запиской. Печаль представила его лицо, если бы попросила его устроить ей встречи с лучшими убийцами Лэтеи.
Она вспомнила вес Аркадия Рэтбона, давящего на нее в ванне, полной воды, огонь в ее легких, пока она пыталась не дышать, не утонуть, и капля счастья пропала.
И Расмус. Могла она убить его отца?
— Мы тут, — сказала Иррис, врата поместья Дэев открылись. Это были первые ее слова Печали с Северных болот.
— Приятно вернуться, — ответила Печаль.
— Думаю, Арран устроит нас там же, где и в прошлый раз.
— Хорошо. Я хотя бы знаю, где это.
— Для тебя сюрприз, — тихо сказала Иррис. — Дома.
— Какой сюрприз? — спросила Печаль, карета остановилась.
— Увидишь, — Иррис вышла следом за Дугреем. Арран Дэй — старший брат Иррис и сенатор Восточных болот — поспешил спуститься по лестнице к ним, длинные ноги перешагивали по две ступеньки сразу, его лицо — такое же, как у его сестры — озарила широкая детская улыбка. Он обнял Иррис, что-то шепнул ей на ухо, а потом отпустил. Иррис взглянула на Печаль, почти стесняясь, и оставила их.
— Канцлер, — Арран протянул Печали руку.
Она взяла его за руку, стала пожимать ладонь, но он обнял и ее.
— У нас кое-что есть для тебя, — сказал он, ведя ее к гостиной на первом этаже, телохранитель следовал за ними.
— Иррис сказала. Можно подсказку?
— Ты этого хотела.
— Это не сужает круг вариантов, — ответила Печаль.
— Жадина, — рассмеялся Арран. — Закрой глаза, — добавил он, они замерли у двери. Печаль послушалась, но он все равно накрыл ее глаза руками.
Она услышала, как дверь открылась, и Арран подтолкнул ее вперед.
— Сюрприз! — закричал он, освобождая ее.
Она моргнула и увидела перед собой Мэла.
— Нет, — шепнула она, не сдержавшись.
Она услышала, как Арран резко вдохнул, Мэл, сияющий до этого с надеждой, отшатнулся, словно она ударила его.
— Нет, я не… я не… — она хотела сказать, что все изменилось. Что он был в опасности, пока Веспус был там. Из-за проблем с Иррис Печаль забыла, что попросила ее найти Мэла.
Но она не могла сказать им, почему. И не могла вернуть слово обратно.
Она взглянула на Иррис, на лице которой была боль. Мэл должен был стать символом перемирия, как поняла Печаль. Иррис так показывала, что доверяла решениям Печали.
— Ты сказала найти его, — сказала Иррис с раздражением и смятением.
— Знаю. И я этого хотела, — Печаль не ожидала, что это произойдет так быстро. Она повернулась к Мэлу. — Я хотела, чтобы тебя нашли. Правда, — она шагнула вперед, замерла, когда он отпрянул.
— Думаю, мы вас оставим наедине, — сказал Арран, схватив сестру за руку и потащив ее за собой. — Ужин начинается в восемь.
Печаль кивнула, провожая их взглядом, и повернулась к Мэлу.
На его подбородке и щеках была щетина, а под глазами пролегли тени. Его одежда свисала, словно он похудел, хотя она не видела его всего две недели. Хуже того, от него воняло, когда Печаль приблизилась, словно он носил ту же одежду днями, может, даже спал в ней.
— Хочешь присесть? — спросила она.
Он прошел за ней к диванам, сел напротив нее, скрестив руки перед телом.
Это беспокоило Печаль, он словно закрывался, опустив голову, готовясь к удару.