— Как ты? — тихо спросила она.
— Они сказали, что ты хотела меня видеть, — сказал он, игнорируя вопрос.
— Да, хотела. И хочу.
В его голосе не было симпатии или радости. Не было даже любопытства, когда он ответил:
— Не похоже.
Во рту Печали пересохло, и она сглотнула.
— Нет. Нет, Мэл, это не… я не… прости, — она запуталась в словах. — Мэл… где ты был?
— С друзьями.
— Какими? — растерялась Печаль. Ей казалось, что он никого не знал. — В Ранноне?
Когда она поняла, что он не ответит, она продолжила, слова будто срывались с водопада.
— Я хотела тебя увидеть. Хотела найти тебя и попросить прийти домой.
— Домой? — он хмурился, глядя на нее.
— В Зимний замок. Но… многое изменилось, — в ее голове был Веспус и его угроза убить тех, кого она любила. — Не думаю, что тебе стоит сейчас там быть, но это не значит, что я не хочу тебя видеть рядом.
— Не понимаю.
Печаль покачала головой.
— Не могу объяснить. Мне нужно, чтобы ты доверял мне. Пожалуйста, — она пыталась поймать его взгляд. — Мне стыдно, Мэл. Стыдно из-за того, как я вела себя с тобой. Так со мной обходился Харун. Я знаю, как это ужасно. Я хочу, чтобы у тебя было там место. Чтобы ты ощущал, что принадлежишь к дому.
— Не сейчас, — он опустил голову.
Ее сердце колотилось в груди, нервный пот выступил на груди и плечах. Печаль не знала, что ожидала, но не этого. В нем не осталось теплого пылкого юноши, которого она встретила пару месяцев назад, и ей было стыдно. Если тот мальчик пропал, то из-за того, что она прогнала его, и ей нужно было вернуть его.
— Прошу, — сказала она, коснувшись его руки. — Прошу, поверь мне.
Он смотрел на нее с нечитаемым лицом.
— Ладно.
Если бы она не сидела, то облегчение сбило бы ее с ног. Это был не воодушевленный ответ, на который она рассчитывала, но с этим уже можно было работать.
— И когда мне стоит прибыть? — заговорил Мэл.
Печаль замешкалась.
— Не могу сказать. Надеюсь, скоро, — сказала она. — Очень скоро. Уверена, Иррис и Арран не против, если ты пока побудешь тут. Ночью вечеринка…
Он прищурился.
— В честь твоей победы? Нет.
Его тон ясно дал понять, что убеждать его без толку. Их окружила неловкая тишина. Печаль боялась сказать что-то не так, это было весьма вероятно. Она переживала за него в прошлый раз, когда видела его, но теперь боялась за него. Все в нем изменилось, его суть была подавлена. Ее окутало что-то кислое и чужое. Кем были друзья, с которыми он оставался, или он говорил так, чтобы сохранить лицо?
— Думаю, я пойду в свою комнату, — он встал, не глядя на нее. — Тебе нужно готовиться. Нельзя опаздывать на свою вечеринку.
Печаль казалось, что, если она ничего не сделает сейчас, больше его не увидит.
— Мэл…
Он замер и повернулся к ней.
— Прости, — сказала она.
Он на миг взглянул в ее глаза, и ей показалось, что она увидела в них что-то. Кто-то другой выглянул оттуда.
Он кивнул и оставил ее в гостиной Дэев. Печаль моргнула, глаза жгло.
Той ночью она была в зеленом платье, обвивающем ее бедра и расходящемся ниже как хвост русалки. Она танцевала с Арраном и всеми, кто просил, пожимала руки всем, кто их протягивал, ела и пила все, что давали. Она была украшением бала, и, глядя на нее, никто не подумал бы о печали, кроме ее имени. Но внутри она была кораблем в шторме. Она поймала Аррана за руку, пока он кружил ее, и думала, пройдет ли следующая неделя хуже.
* * *
Следующее утро было пасмурным, пелена укрыла поместье, и Печаль ощутила это раньше, чем встала с кровати. Усталость давила на ее конечности, и ей хотелось зарыться под одеяло и остаться в комнате. Когда она выбралась на завтрак, Иррис была в комнате одна.
Печаль замерла на пороге, Иррис заметила ее колебания, а потом она прошла к столу.
— Я могу уйти, если хочешь, — сказала Иррис. — Я доела.
— Нет, все хорошо. Тебе не нужно уходить. Я не хочу прогонять тебя из твоей комнаты, — Печаль села напротив нее, подвинула к себе горшочек меда.
Тишина сгустилась между ними. Иррис смотрела на нее, и Печаль отказывалась ловить ее взгляд, сосредоточилась на меде. Иррис опустила чашку достаточно громко, чтобы Печаль вздрогнула.
— Хватит. Мне это надоело. Две недели назад ты была в порядке. Мы были в порядке. А потом мы вернулись с последнего представления, пошли спать, и утром ты уже была сама не своя. Будто за ночь тебя лишили жизни. А теперь это? Оставила Бальтазара? Позволила Веспусу остаться? Это не ты. Я знаю. Что-то не так.
— Я… Это… — паника убила язык Печали, и она лепетала, пока Иррис смотрела на нее с любопытством.