– Возможно, на этот раз я сделаю для тебя исключение, Эндамайет, – холодно проговорил он. – Отныне девочку-полуонидку больше не запрещено пытаться заманивать в болото. Так что продолжай и дальше испытывать удачу. Если она так великодушна, как утверждает, она с радостью утопится в болоте ради тебя. А сейчас исчезни!
Он слегка подтолкнул блуждающий огонек и с усмешкой наблюдал, как он сломя голову удирает в ночь.
Я гневно сузила глаза.
– Он же умрет!
– Да.
– А ты мог его спасти!
– Да.
У меня просто слов не хватало, чтобы описать то отвращение, которое я испытывала. Ну то есть какие-то слова на ум все-таки приходили, но это все были ругательства, а накалять ситуацию сейчас не хотелось. Поэтому я решила свести дальнейшее общение до минимума.
– До домика моего отца отсюда полдня пути на юг, – холодно сообщила я. Затем развернулась и направилась к костру, но не прошла и трех шагов, как меня нагнал голос Ареза.
– Я ведь не говорил, что не спасу блуждающий огонек.
– Что?! – я резко обернулась и увидела, как по его лицу расползается язвительная улыбка.
– Просто считаю, что тебе стоит еще немного повозиться с Ниви. А то больно язычок у тебя длинный да острый.
Я ошеломленно уставилась на него. Ну и подонок!
– А сейчас собирайся. Поедем дальше.
– Сейчас же ночь, – вырвалось у меня. Улыбка Ареза превратилась в опасную ухмылку.
– В тенях хиски развивают наибольшую скорость.
Отцовский долг
На сей раз темнота ночи помешала мне увидеть все смертельные ловушки, через которые, вне всякого сомнения, лежал наш путь. И я сама толком еще не решила, это к лучшему или, наоборот, гораздо опаснее. Только в одном я была точно уверена: Арез был настоящим сорвиголовой, и это еще мягко сказано. Он точно обезумел, гнал своего хиски так, будто хотел угробить животное. А заодно и себя, и меня.
Лес Сирбель был совсем не такой, как лес Кламм. Здесь, конечно, не было подлеска, но почва по большей части состояла из покрытых мхом камней и канав. Было равносильно чуду, что Арез ухитрился найти дорогу в подобной местности – и это несмотря на сумасшедшую скорость, на которую хиски были способны ночью. Казалось, их несет сама ночь. Единственное, за что цеплялся глаз в расплывчатых тенях лунного света, – это силуэты других вакаров, мчавшихся через лес рядом с нами. Они широко улыбались, переглядываясь друг с другом, и вели себя точно дети, устроившие соревнование – что, возможно, было не так далеко от истины. После череды утомительных прыжков через поваленные сосны на нас повеяло знакомыми клубами тумана. Я постучала Ареза по плечу.
– Мы уже почти прибыли!
Не знаю, слышал он меня или нет, но его скалл вдруг резко срезал и растворился в тени. Вскоре перед нами расступился лес, открывая вид на дремлющий в лунном сиянии пруд. Арез замедлил темп и повел жеребца вдоль берега. Он, похоже, точно знал, что хижина моего отца находится на другой стороне пруда. На меня внезапно нахлынуло странное чувство. Папка так любил это место. Любил свою ветхую хижину с прохудившейся крышей, полусгнившую пристань, на которой он обычно рыбачил, и даже огородик, который давно уже облюбовали улитки, а урожая с той поры было и не видать. Решение привести сюда вакаров было тщательно взвешено. Я продумала все за и против. Но сейчас мне казалось, что я оскверняю это место. Тяжелые копыта огромного хиски стучали по гальке на берегу, и сам Сир сиров вступал прямо в сердце моего мира.
Когда Арез остановился под старой плакучей ивой, моя нервозность достигла предела. Я подергала его за сюртук.
– Мой отец старый и больной человек. Он до смерти перепугается, если увидит тебя. Разреши мне сходить одной.
– Нет, – Арез проворно спрыгнул на землю. – Никуда ты одна не пойдешь.
Казалось, он хотел потянуться за мной, чтобы помочь спуститься, но все же потом он просто скрестил руки на груди и вызывающе посмотрел на меня. Что ж, а он, видимо, всерьез воспринял мое предупреждение и не собирался подходить ко мне слишком близко. Это было до смешного порядочно.
– Арез, пожалуйста… – в этот раз я самостоятельно спустилась, не покачнувшись. – Ну куда я тут сбегу? Ты…
Но он не слушал меня. Едва я твердо встала на ноги, он уже решительно направился к двери папкиной хижины. Пришлось немного пробежаться, чтобы затем преградить ему путь.
– Пожалуйста! – снова взмолилась я, пристально глядя ему в глаза. В моем голосе не было ни злобы, ни упрямства. Должен же он понять, как мне это было важно.