Значит, мы остались вдвоем…
Я услышала щелчок затвора и скрип шарниров. В салон проник свежий воздух. Что он там делал?! Вопреки его предупреждению я поднялась на колени и моргнула. Голова сильно кружилась, что было неизбежно после того, как по голове ударили несколькими фунтами железа.
Кьян стоял у открытого окна. Но он смотрел не на площадь Мира, а куда-то вглубь. Я растерянно нахмурила лоб. Что бы это значило? Это часть его плана побега?
Что бы он там внизу ни увидел, его это, похоже, удовлетворило. Он оттолкнулся от карниза и целеустремленно направился к королеве. На меня он даже не взглянул, хотя от него наверняка не укрылось, что я нарушила его приказ. Вместо этого он наклонился к мертвой правительнице, взял ее за руку и, безжизненную, потащил к окну.
Какого…?
О нет! Нет, нет, нет, нет, нет… Неужели он собирался сбросить королеву вниз?! Так, что никто не сможет ничего скрыть или приукрасить?! Тем самым он не просто развязывал войну, он ее разжигал.
В панике я вскочила и поковыляла к окну, чтобы отрезать ему путь. Кьян зарычал, напоминая мне, что, вероятно, скоро перестанет быть таким благосклонным ко мне, но по-другому было просто нельзя.
– Я не могу позволить тебе это сделать. Ты ведь не хочешь этого. Это голос из тени тобой…
Без предупреждения Кьян бросился на меня. Он схватил меня за горло, прижал к ближайшей стене и зашипел мне прямо в лицо, оскалив клыки.
– Тот, кто попытается меня остановить, умрет. Тот, кто попытается меня убить, умрет. Тот, кто попытается меня спасти, умрет.
Пока одна рука сжимала мое горло, не давая вдохнуть, когти другой его руки очень медленно проникали в мою брюшную полость, как будто он хотел добраться до моего сердца снизу из-под ребер. Это было чистым безумием, но боли я в тот момент совсем не чувствовала. Я чувствовала, что железо разрезает мою плоть и из раны капает кровь, но больше ничего. Может, Кьян забирал у меня боль, чтобы я не страдала? Он мне сочувствовал? Почему тогда он медлил и не убивал меня?
– Тот, кто попытается меня остановить, умрет. Тот, кто попытается меня убить, умрет. Тот, кто попытается меня спасти, умрет.
И тут я наконец-то поняла. Это были не его собственные слова. Это был приказ, которому должен был следовать Кьян. А Кьян ему сопротивлялся. Все это время! Он мне не угрожал. Кьян защищал меня! Даже сейчас.
Повинуясь какому-то импульсу, я коснулась рукой его щеки. Кто мог лучше меня знать, каково это – быть одержимым и находиться под чужим влиянием.
Это прикосновение заставило Кьяна содрогнуться. Его глаза расширились. В них сверкало безумие, но теперь они становились то серебристыми, то черными. Других цветов не было. Только ярость и страх. Это было чистое отчаяние. Ох, как же я могла так долго не замечать того, как сильно он страдает.
– Ты… не… один.
Он закрыл глаза, вытащил когти из моего тела и тяжело оперся о стену рядом со мной. Хотя он, как и прежде, сжимал мое горло, я все же осмелилась осторожно коснуться раны на моем животе. Боли я по-прежнему не чувствовала, да и кровотечение было не таким уж сильным, так что, вероятно, ранение было не очень серьезным – по крайней мере, я на это надеялась.
– Подари мне смерть! – только хриплый шепот. Мольба. Я была не уверена, верно ли я его поняла.
– Ч-что?!
– Я и сам столько раз пытался, но я не могу умереть. Голос не разрешит.
Боги всемилостивые! Его тихое признание разрывало мне сердце.
– Позволь мне помочь тебе, – мягко попросила я, не отрывая руку от его щеки. Эту связь между нами ничто не могло разрушить. – Я разбираюсь в кровавых жемчужинах. Мы найдем способ…
Недовольно фыркнув, он оттолкнулся от стены.
– Твоя ложь мне не поможет.
Когда он отпустил мое горло, ноги у меня подкосились, и я упала на колени. Возможно, я все-таки потеряла больше крови, чем думала.
Кьян отвернулся от меня и направился обратно к королеве, ненадолго задержавшись у придворной дамы, которую убил незадолго до правительницы. И как бы невзначай он подтолкнул ее пистолет, так что он скользнул ко мне.
– Я не должен этого заметить, я не должен чувствовать, что от тебя исходит угроза, а ты ни в коем случае не должна промахнуться. Стреляй в сердце, – больше он не сказал ничего. Все и так было понятно: иначе он меня убьет, как того от него требовал голос из тени.
– Я не могу… – беспомощно прошептала я. В бою, да. В целях самозащиты, да. Но не так…
– Ты должна! Анх насх фхейн, д'ан он дибар.
Заклинаю тебя перед лицом моих предков…
Кьян снова добрался до королевы. Он снова схватил ее за руку, намереваясь завершить свое задание. На сей раз он действовал значительно медленнее, будто боролся с собой.