– Да тут не один человек поработал, – пробормотал он. – В Равенахе, похоже, действует небольшая группа сопротивления. Кстати, это объясняет, как на стене появилась та надпись.
– Но зачем Кругу Пепла делать что-то подобное? – поспешно спросила я. – Это же противоречит их убеждениям.
Да, как могла, пыталась исправить все, что натворила. Но вывод Арезандера все равно не имел никакого смысла. Кровавое послание на стене в мастерской только усилит страх по отношению к кидхам, и насилия будет еще больше. Нет, не стал бы ни один мятежник, убежденный в своих идеалах, устраивать нечто подобное – даже если захотел бы отвлечь от себя внимание.
Арезандер отложил часть документов в сторону. Остальные свернул и заткнул себе за пояс. После чего он погрузился в планы, лежащие на столе. Поверх них всех лежала карта города Вальбета.
– Кто-то хочет любой ценой развязать войну.
Очевидно. Но это не было ответом на мой вопрос. Сир, похоже, разговаривал сам с собой, и снова в голову мне закралось ощущение, что за всем этим стоит нечто большее, а я понимаю далеко не все.
– Ох уж эти злые, злые бунтари… – проговорил Сир почти весело. Забавная ситуация, если учесть, что слова эти произносил высший кидх, который всегда действовал против людей, борющихся за свои права.
– Зачем вы так? – тихо спросила я. – Они же на вашей стороне…
– Цель правильная, способ – нет, – холодно ответил он, забирая и со стола парочку планов, после чего направился обратно в штольню.
– Мы уходим?!
– Да.
– Но… – недоуменная, я побрела за ним. – Что вы задумали? Нельзя же арестовывать всех без разбора! Эти бумаги ничегошеньки не доказывают. Они хорошие лю…
Арезандер резко повернулся ко мне, так что я в него чуть не врезалась. В самый последний момент я затормозила. Сейчас нас разделяла только моя масляная лампа, свет которой придавал лицу Сира зловещее сияние.
– Ты, кажется, не осознаешь происходящее, Синта, – проговорил он опасно мягким голосом. – Я не арестовываю. Я охочусь, – холодный блеск в его глазах ясно давал понять, что он имел в виду. Ему не нужны будут ни доказательства, ни суд, как только он найдет того, кого искал. – Плевать я хотел, что там творят люди на своей человеческой территории. Мятежники – забота королевы, и я не собираюсь доставлять Ее Величеству неприятности. Я лишь хочу поймать убийцу, и любой, кто встанет у меня на пути, пожалеет об этом – будь то кидх, человек, мятежник или маленькая полуонидка.
Я невольно поежилась. Может, дело было в тесной комнате или в темноте, с которой вакар будто сливался, но наживать себе врага в лице этого мужчины сейчас казалось мне еще более жутким, чем все монстры, с которыми я когда-либо сталкивалась, вместе взятые.
– Я слышу, что твое сердце бьется быстрее и чаще, – прохрипел Арезандер. – Или это связано со страхом, потому что ты собиралась сбежать. Или же… – безо всякого предупреждения его жесткость вдруг сменилась лукавой улыбкой, – …ты от меня без ума. Пока не могу точно определить, порошок саммата чутье отбивает.
Стоп, что?! Это его моментальное превращение из безжалостного убийцы снова в самоуверенного танцора меня полностью ошеломило. Я – и без ума от него?! Жить мне, что ли, надоело?!
– Я… я думаю, вы сами прекрасно знаете, как вы влияете на меня, – зараза, прозвучало совершенно неправильно. – Угрожающе то есть, я это имела в виду.
Его улыбка превратилась в широкую ухмылку. Одного только взгляда на его клыки было достаточно, чтобы потерять самообладание без возможности восстановить его. Все, о чем я могла думать, – это о том, каково это будет быть разорванной его острыми, как ножи, когтями.
– А жаль, – заметил он, весело глядя на меня. В свете масляной лампы казалось, что сейчас его серебристо-серые глаза приобрели странный изумрудно-зеленый оттенок. Зеленый? Хоть когда-нибудь он перестанет меня удивлять?!
Я расправила плечи, но моя попытка противостоять высокомерию Арезандера по возможности дольше вызвала у него лишь тихий смех.
– Ты доказала свою пользу, Синта. Поэтому маленькое предупреждение из самых лучших побуждений, – вдруг объявил он. – Сейчас твое упрямство весьма меня забавляет. Но терпение и снисходительность не самые сильные мои стороны, откровенно говоря. Поэтому лучше не провоцируй меня, тогда в конце ты получишь помилование, и все будут довольны.
Мое упрямство кажется ему довольно забавным?! О, его у меня в запасе еще очень много.
– Хотите, чтобы я вам доверяла? Может, тогда подадите пример? Для начала можете рассказать, почему там, в гостевом домике, вы так странно отреагировали на мое имя.