– Наша златоголосая пташечка навлечет неприятностей нам на головы, – сообщил он и передал послание Арезандеру. – Сейчас его прикончишь или подождешь, пока появится возможность представить все как несчастный случай?
– Ой, а можно я это сделаю, пожалуйста? – горячо взмолилась Заха. – А то меня уже доконали эти его пышные усики и запах цветочного одеколона.
Сир и сам невольно усмехнулся, читая письмо.
– Официальная жалоба на имя королевы…
– Это у тебя какая уже по счету? Двенадцатая? – фыркнул Ривен. – Всего пять месяцев Сир сиров, а уже все рекорды бьешь.
– И это определяет его как хорошего Сира, – заявила Заха. – Так что? Можно я его убью?
– Давай, может, завтра, – решил Арезандер. – На сегодня закончим, – явно недовольный тем, что оставшиеся письма никаких выдающихся результатов не дали, он поднялся из-за стола. – Ривен, Тай, возьмете первую вахту. Внимательно следите за нашими тремя подозреваемыми. Будем надеяться, они достаточно глупы и сами себя выдадут в нужный момент.
Скалл подчинился, и внезапно я осталась единственной сидящей за столом. До тех пор, пока мой стул резко не дернули. Кто-то потянул меня из-за стола. Я едва успела бросить ложку в пустую тарелку из-под рагу.
– Иди! – приказал Арезандер. – Или тебе особое приглашение требуется?
Но я осталась сидеть. Комнаты на ночь у меня не было, а рассказывать ему о моих финансовых трудностях не хотелось.
– Да я пока что не устала. Наверное, посижу еще немножко тут. Я и за подозреваемыми могу понаблюдать или…
Мои рассуждения прервало громкое фырканье. Это была Заха, которая как раз сворачивала план города из тайника мятежников.
– Если хочешь выжить, девочка-бхикс, – запальчиво крикнула она, – прекращай лгать нашему Сиру.
Арезандер никак не прокомментировал ее угрозу. Вместо этого он наклонился ко мне и прошептал в самое ухо:
– Ты меня за дурака, что ли, держишь? Думаешь, я тебя вот так без надзора тут оставлю?
Прежде чем я осознала, что произошло, он опрокинул стул, и я была вынуждена встать. Одновременно с этим я вдруг поняла смысл его слов. Он хотел, чтобы я сопроводила его в его комнату?! Нет, ни в коем случае!
Я, конечно, не думала, что в нем дремлет скрытый насильник, но лучше уж перебдеть, чем недобдеть. Нельзя просто зайти в комнату с парнем вроде него. Не без абсолютной уверенности – или, например, свидетелей, оружия или как минимум шанса сбежать.
Я повернулась к нему.
– А вы меня тоже за дуру держите? – спросила я. – Думаете, я попытаюсь сбежать? Несмотря на метель, несмотря на Инк, несмотря на то, что у вас моя кровь?
– Ты так хочешь услышать ответ? – рассмеялся Арезандер. – Потому что да, я считаю тебя достаточно отчаянной. Ты, пожалуй, могла бы попытаться это сделать. Но речь не об этом, – его улыбка исчезла, уступая место мрачному выражению лица. – Тут, внизу, почти каждый парень мечтает о тебе, и далеко не многих устроит отказ. Даже если предположить, что ты знаешь, как себя защитить, – что я непременно сделаю, – мне не нужны новые мертвецы. А они будут, потому что как минимум менестрель захочет спасти твою честь, и один из тех типов перережет ему глотку, – он едва заметно кивнул в сторону большого камина, где по-прежнему кутили браконьеры. Все, кроме их седовласого предводителя. Он казался на удивление трезвым и наблюдал за нами с вызывающим, даже почти подстерегающим блеском в глазах.
– Они ведь наверняка сильно задеты, что их новый собутыльник оказался Сиром сиров, который их бесстыдно подслушивал? Да и стоит ли напоминать об инциденте с пролитым пивом?
– Возможно, – с усмешкой согласился Арезандер. – Но они не единственные, кто меня беспокоит. Этот крупный парень, которому ты у всех на глазах дала от ворот поворот, весь вечер твердит, что ты избранная, которая этой ночью согреет его постель и не даст уснуть до самого утра, – невозмутимо продолжал он. – Кажется, его зовут Рукаш. Хотя мне и не до конца ясно, что между вами двумя происходит. Но его запах так к тебе приклеился, что можно подумать, будто вы уже несколько недель сношаетесь как кролики.
Я замерла, точно громом пораженная, и моргнула.
– Я… э-э… я его даже не знаю толком. Он…
Мне было плевать, что Арезандер решил, будто у меня с Рукашем интрижка, хотя тем самым он указал на мой крайне паршивый вкус. Нет, я просто чувствовала себя так, словно меня макнули в грязь, и теперь мне хотелось от нее отмыться. Это ощущение в какой-то мере раздражало.
– …он… э-э… я просто одолжила его накидку.
– Под «одолжила» ты имеешь в виду «украла»?