Я чувствовала его пристальное внимание, такое эротично-соблазнительное. Он будто читал меня, читал мое тело и мастерски реагировал на малейший его сигнал, давая понять, что не приемлет ни страха, ни робости. Даже когда мой язык случайно коснулся его клыков и я чуть отпрянула, Арезандер просто не дал мне времени начать сомневаться. Он углубил наш поцелуй, слегка покусывая мои губы и давая почувствовать, что он точно знает, как использовать свои клыки, не поранив меня. Более того, ему, похоже, даже понравилось, что я в какой-то момент перестала сдерживаться и начала самостоятельно «изучать» его смертоносные клыки, играя с опасностью. Из его горла вырвался гортанный чувственный звук, а в следующий миг его рука погрузилась в мои волосы.
Боги милостивые!
Внутри будто все взорвалось. До чего же сладостная месть… Я застонала и почти не ощутила, как Арезандер прижал меня спиной к стене. В тот момент, когда его крепкое тело прижалось к моему, я понимала, что не стоила и десятой доли того, что он мог бы мне предложить. Все начало вращаться. Губы Арезандера чуть отстранились от моих, и…
…и…
…и он взял мои руки, убрал их со своей шеи и отступил назад. Я растерянно открыла глаза, чувствуя, что упала с ореола наслаждения на горькую землю. Из мечты обратно в реальность. Арезандер стоял передо мной и водил большим пальцем по моей нижней губе. Он вяло улыбался, и эта улыбка была чем-то средним между восторженным одобрением и насмешкой.
– Даже слаще, чем казались… – пробормотал он. И хотя его золотые глаза светились желанием, все остальное излучало холодное безразличие. Не говоря больше ни слова, он развернулся, направился обратно к своей кровати и снова углубился в свои записи.
– Что?..
Я и сама не знала, что хотела спросить. Пока не могла связно мыслить. Понимала только одно: всего несколько мгновений назад я безвольно прижималась губами к его губам и была готова ради него на все. Но вместо того чтобы воспользоваться этой возможностью, которой он с таким трудом добивался, он просто отверг меня?!
Арезандер на миг оторвался от своих документов и хмыкнул, глядя на меня. Похоже, его очень забавляло, что я вдруг потеряла дар речи.
– Это называется поцелуй, – обаятельно улыбаясь, пояснил он. – Два создания, которые чувствуют влечение друг к другу, периодически делают это.
Я недоуменно уставилась на него. Жалкие остатки догоравшего желания близости медленно превращались в холодный гнев. Одем же уже давно бурлил у меня под кожей, но сейчас он еще и угрожал вырваться наружу – со всеми вытекающими из этого последствиями. Это нужно было предотвратить любой ценой. И то только, чтобы доказать себе, что я еще в состоянии себя контролировать.
Раз… два…
Этот высокомерный подонок!
Три… четыре…
Вот недостаточно ему было наглядно продемонстрировать мне, как мало у меня выдержки и самообладания. Теперь он еще и потешаться надо мной из-за этого будет?!
Пять… шесть…
Да, его неслыханное высокомерие буквально в последнюю секунду не дало мне окончательно потерять голову. Но все же мне сейчас ужасно хотелось стереть с его лица эту заносчивую ухмылку.
Семь… восемь…
Очень даже заманчивая затея – если бы только его близость не пугала меня так сильно.
Девять… десять.
Смогла. Я не превратилась в разъяренную и свирепую онидку. Хоть что-то.
Собрав все достоинство, что у меня было, я подняла с пола шарфик. Затем книгу, которую я тоже мимоходом выронила. Чуть помедлив, я забрала и одеяла с кровати Арезандера. Раз уж он так любезно мне их предложил, пусть отморозит себе задницу. Я в последний раз презрительно на него посмотрела, развернулась на каблуках и пошла прочь. В спину мне летел тихий смех. Тем жарче вспыхнули мои щеки, несмотря на ощутимый холод. Да что это на меня нашло?! Я застряла в проклятой человеческой ночлежке, где вдобавок, вполне возможно, прячутся вакар-убийца и зловещее Эхо крови, которое, похоже, хотело лишить меня жизни, а я не придумала ничего лучше, чем целоваться, забыв обо всем, с самим Сиром сиров.
Он. Был. Врагом.
Врагом онидов, врагом моего ремесла, врагом всех бхиксов и всех кидхов, которые очень любили свою свободу. Кроме того, он вкусил моей крови. И я уж точно никак не могла с ним немного развлечься, а потом удрать, как обычно делала это со всеми своими любовниками. Не говоря уж о том, что понятие «немного развлечься» кардинально поменяло смысл этим вечером. Я всегда была очень избирательна во всем, что касалось мужчин. Но именно благодаря этому все мои высокие требования и походили на наивные представления обеспеченной дочери какого-нибудь чиновника. Каждый поцелуй, который я испытывала до этого, сейчас казался лишь дешевым способом поскорее от меня отделаться по сравнению с тем, что со мной только что сделал Арезандер. Губы до сих пор немного покалывало. Да что там губы – все тело покалывало. При том, что он даже не касался всего того, что ниже шеи.