– Может, как-то случайно… или там в потасовке?
Тут он расхохотался в голос.
– Нет, однозначно нет. И Заху об этом лучше не спрашивай. Она тебе в жизни не простит.
– Ну тогда… – я едва осмелилась высказать эту мысль вслух, – …значит, что вакар, убивший ткача, сейчас здесь.
Мы так сосредоточились на поимке Эха крови, что как-то позабыли о возможном присутствии убийцы на этом же постоялом дворе. И это не самое страшное. Убийца не только был здесь, сегодня в пивной он, похоже, сумел подобраться достаточно близко ко мне, чтобы иметь возможность прикоснуться. От одной только мысли об этом у меня похолодела спина, и почти сразу же меня накрыла новая волна боли. Я с трудом подавила стон, что не укрылось от Ривена. Вакар закатил глаза и подошел к моей кровати.
– Убийца, возможно, был здесь, но я не думаю, что он стал бы оставаться неподалеку от Арезандера дольше, чем это было бы необходимо. Для этого он слишком хитер, а в Равенахе множество укрытий. Тот факт, что он решил покинуть свое убежище, говорит лишь о том, что он хочет поскорее сбежать отсюда. Полагаю, он просто хотел где-то пересидеть разыгравшуюся метель. Когда же ему стало ясно, что непогода явно какая-то неестественная, он отправился на поиски источника метели.
– И нашел меня.
К физической боли добавилась еще и паника. Внезапно постоялый двор показался мне еще более тесным, совсем крохотным, даже меньше, чем он и без того был. Не только потому что поблизости бродил вакар-убийца, нет, теперь у него был, по сути, тот же план, что и у Эха крови: убить меня, чтобы остановить метель.
– Он ведь снова попытается напасть, верно?
– Нет, – покачал головой Ривен и сел рядом со мной. – Если бы он хотел тебя убить, ты бы уже была мертва. Он знал, что Арез остановит его яд. Это было лишь послание. А теперь дай-ка свою руку, я уже не могу на это смотреть.
Он не стал дожидаться, пока я протяну ему руку, а просто сам ее схватил. Вскоре я ощутила под своими пальцами железный коготь Ривена, на что незамедлительно отреагировала моя онидская половина. Я инстинктивно подавляла бурлящий одем в крови.
– Не надо! – проворчал он. – Одем сейчас помогает тебе восстанавливаться и избавляться от остатков яда.
Вот как. А вот этого я и не знала.
Похоже, я так долго убегала от своей магической стороны, что даже не задумывалась о ее возможных преимуществах. И точно! Через пару мгновений я почувствовала себя лучше. Даже осмелилась попытаться убрать со лба непослушные пряди волос. И мне это удалось, больно уже не было. При этом я обратила внимание, что Инк нашла себе новый «дом» на моем правом запястье. Видимо, она мешала Арезандеру кусаться, вот и переползла.
– Кто бы мог подумать, что мы вдвоем окажемся в постели моего Сира, да еще держась при этом за ручки? – вслух подумал Ривен и озорно мне подмигнул.
Я почувствовала, как уголки моих губ слабо дрогнули.
– Значит, надо бы уже решаться на следующий шаг в наших отношениях, – пошутила я в ответ, и он громко расхохотался.
– Смотри, Син, осторожно! Если так дальше продолжится, возможно, через пару лун я напишу для тебя романтическое стихотворение.
– Не трудитесь, – фыркнула я. – Может, меня к тому моменту уже и в живых не будет.
Улыбка Ривена уже не была такой сияющей. В моих словах была доля правды, и с этим было не поспорить.
– Арез не допустит, чтобы все зашло так далеко.
– Вы сейчас о чем? О любовных стихах, посвященных мне, или о моей смерти? – цинично поинтересовалась я.
Он снова рассмеялся.
– И о том, и о другом, – был ответ, который вызвал у меня еще больше вопросов. Но я решила переключиться на другую, более важную тему.
– А что за послание?
– Что-что?
– Вы сказали, нападение на меня было лишь посланием убийцы. Что это было за послание?
Ривен пожал плечами.
– Что он ближе, чем мы думаем… что он еще не впал в безумство… что он знает, кто ты и почему Арез тебя удерживает рядом с собой… что он убьет тебя, если мы продолжим его преследовать. Да кто знает?
Вот дерьмо. Скалл уж точно не перестанет его преследовать. А значит, я и впрямь обречена. Но все же я между делом тоже кое-что для себя отметила. Например, я уже поняла, что Арезандер лгал, когда уверял, что не знает преступника. Как-то уж слишком доверительно все о нем говорили. И поскольку он уже более или менее признал, что мы тут имеем дело с убийцей его брата, вывод напрашивался всего один.
– Ваш предшественник в скалле, Пектор… это ведь он? – только в этом случае все обрело бы смысл. – И брат Арезандера был его первой жертвой.