Информации о вендиго было немного, и в большинстве своем она черпалась авторами статей из популярного сериала «Сверхъестественное». Какой бред. Листая страницу за страницей, Марк думал, что верить в злых индейских духов в его возрасте, как минимум, странно, но Сэм верил в существование вендиго еще в школе, и кто знает, быть может, детский страх вернулся к нему? Марк знал, что страх умел убивать не хуже смертельной болезни. Страх мог свести с ума, и быть может, Сэм, свихнувшийся от ужаса, бродит где-то по лесам, голодный, мечтающий вернуться домой?
«Туеву хучу дней, — напомнил себе Марк, сворачивая очередной бесполезный сайт. — Почти месяц, а то и больше. Бродит в лесу? Серьезно?»
При свете дня легенды о вендиго казались не более чем россказнями старого индейца, решившего приобщить внука к собственным верованиям. Брайан мог увидеть идиотский ужастик «Кладбище домашних животных» по телевизору или найти где-нибудь книжку, и тогда его странный рисунок был вполне объясним детской фантазией. Но что-то заставляло Марка листать страницу за страницей, что-то, что зудело в мозгу настойчивым комаром: смотри, смотри, смотри! Читай, читай, читай…
Что именно он искал, Марк не понимал и сам. Уж точно не свидетельства очевидцев: после встречи с вендиго их бы не осталось. Если бы он, конечно, существовал.
Интернет не давал никакой полезной информации — только рассуждения фанатов фентезийного сериала да старые фильмы и книги. И, кажется, какое-то произведение из цикла книг про монстров.
Ничего из этого не могло помочь Марку.
Ему хотелось поговорить с Брайаном, но он понимал, что, скорее всего, Кира не будет рада раннему визитеру. Особенно Марку. Она и вчера-то не слишком радовалась, когда он явился, хотя всё же сменила гнев на милость. Поэтому Марк честно подождал до десяти утра, а потом всё-таки вышел на улицу и зашагал в сторону дома Риксов.
По дороге ему успела позвонить Маргарет, и он заверил, что всё в порядке. Она всё ещё гостила у родителей, заранее начав отмечать рождественские выходные — единственное время, когда она вообще брала отпуск.
— Люблю тебя, — произнесла она в трубку прежде, чем отключиться.
Марк не успел ей ответить. Возможно, оно было к лучшему — за пару дней, проведенных здесь, он звонил ей только по вечерам. Иногда — будил даже, учитывая разницу во времени. Наверное, нормальные парни так не делают. Наверное, любая другая уже бы его бросила.
Возможно, он бы это пережил. Но Марку не хотелось думать об этом, пока он шёл к дому бывшего лучшего друга.
Одним из плюсов небольших городков всегда была пешая доступность любого места, в которое ты хочешь пойти. В Бангоре такие штучки бы не прокатили, и совершенно точно они не прокатили бы в Лос-Анджелесе.
Морозный воздух щекотал носоглотку и легкие, но метель уже давно улеглась, и только снег скрипел под ногами. Марк дошел до дома Риксов за десять минут, щурясь на по-зимнему яркое солнце.
— Надо же, — Рейчел открыла ему дверь в домашних леггинсах и футболке, улыбнулась. На её щеках появились мягкие ямочки. — Доброе утро, — она чмокнула его в щеку. Марк не уклонился, но и не обнял её в ответ. Он во второй раз в жизни видел эту девочку, которая почему-то решила, что может с ним фамильярничать. — Кира ушла в супермаркет. Позавтракаешь с нами? Я приготовила омлет.
Брайан уже сидел за столом и возил по тарелке ложкой, размазывая еду.
— Марк! — воскликнул он, увидев Аллена. — Ура!
— Кира будет недовольна, если ты не съешь свой завтрак, Бри-Бри, — махнув рыжим хвостом, пламенеющим на проникающем сквозь шторы солнце, Рейчел отвернулась к плите. Она явно досадовала, что Марк не обращал на неё внимания, и срывала это на племяннике.
Марк мог прочесть, о чем она думает, просто глядя на её выпрямленную спину. И ему было смешно и грустно одновременно.
— Не зови меня Бри-Бри, — пробурчал Брайан и показал ей язык.
— Я всё вижу!
Марк невольно улыбнулся, но улыбка быстро слетела с лица. Рейчел наверняка в курсе, что Сэм исчез, и может быть, даже обсуждает это с друзьями, но Брайан не знает, и день за днем ждет возвращения отца из поездки. Ничего не меняется, и только Кира несет в сердце тяжесть, пытаясь уберечь сына от гадких слухов. Рано или поздно кто-нибудь из тех мерзких мальчишек или даже учитель, расскажет Брайану, что его отец никогда больше не вернется, и скрытность Киры станет кирпичиком, с которого между ней и Брайаном вырастет стена осуждения.
— Не любишь омлет, герой? — Марк присел на соседний стул.
— Терпеть не могу, — скривился Брайан. — Рейчел его и готовить-то не умеет!
Та швырнула в него прихваткой в виде хэллоуинской тыквы.
Марк припомнил, как в детстве ненавидел овсянку, которую готовила по утрам его мать, и как отец, чтобы заставить его есть, шутил, что тот, кто съест кашу последним, будет мыть посуду до конца недели. И улыбнулся вновь.
— Давай наперегонки? — предложил он Брайану. — Тот, кто проиграет, будет рассказывать сказку!
Рейчел поставила перед ним тарелку. И, хотя Брайан старался поглощать завтрак как можно быстрее, Марк проглотил пересоленный омлет в один присест.
— Так нечестно! — завопил Брайан, поперхнулся и закашлялся.
Марк мягко постучал его по спине.
— Ты сам согласился на пари, герой. Настоящие мужчины отвечают за свои слова.
Брайан любил не только сказки. В его детской Марк обнаружил и фигурки супергероев из Марвел и Ди Си Комикс, и познавательные детские книжки о естествознании, и комиксы, и множество детской лабуды, о которой забываешь, когда тебе исполняется больше тринадцати лет, и ты начинаешь интересоваться противоположным полом, а старые увлечения забрасываешь.
Или не забываешь, но не видать тебе тогда девушек, а кличка «задрот» прилепится намертво.
— Бэтмен или Супермен? — спросил Марк.
— Железный человек! — гордо сообщил Брайан. — Потому что его суперспособность — это мозг!
Марк нашел, что эта суперспособность очень полезная. И нашел, что Брайан, возможно, был куда смышленее, чем его сверстники.
— Не пытайся увильнуть от истории, малыш, — он плюхнулся на пол, вертя в руках небольшую фигурку Человека-паука. — Рассказывай.
— Я не умею рассказывать сказки, — Брайан опустил голову. — Может, лучше почитаем? Мне нравится читать!
Марк не знал, как начать расспрашивать его о рисунке, что-то мешало ему начать задавать вопросы. Но существо на картинке беспокоило его до мурашек по коже. Существо на картинке напоминало ему о детских страхах Сэма. Могли ли страхи передаваться по наследству? Могли страхи впитываться в кровь и становиться частью ДНК?
Марк вовсе не хотел быть тем, кто расскажет Брайану о вендиго. Хватило его отца.
Брайан немного помолчал, а потом пересел к Марку, доверчиво уставился на него огромными светлыми глазами.
— Ты никому не расскажешь?
— Могила, — Марк сделал вид, будто застегивает рот на молнию. — Не сидеть мне на этом месте!
Брайан улыбнулся.
— Мама говорит, что папа в отъезде, но мне кажется, я видел его.
Марк почувствовал, что цепенеет от иррационального страха. Такой ужас могли испытывать только дети, знающие, что в темных углах спальни прячется бука, а дверь шкафа приоткрыта не потому, что родители успели её затворить.
Он выдохнул.
— Расскажи мне, Брайан. Я никому не скажу.
И Брайан рассказал.
Возвращаясь вечером из кружка шахмат при школе, — Рейчел забрала его после занятий и крепко держала за руку, не забывая разговаривать по телефону с очередным парнем, фу просто, — Брайан, как обычно, вертел головой по сторонам. Дом Риксов всегда стоял почти на отшибе, что, в свое время, усиливало страх Сэма перед вендиго, и, уже заходя в дом, среди деревьев Брайан увидел фигуру. И хотя он плохо видел, он был уверен, что тощей фигурой был его отец.