- И тогда он просил вас стать его женой? - спросил маркиз.
- Нет, он просто заявил мне.., что я должна буду.., это сделать, поправила его Сильвина. - Мистер Каддингтон сказал: "Вы выйдете за меня замуж. Я научу вас быть образцовой женой. Вы будете хозяйкой на моих приемах, станете украшением моего дома. Вы и ваш брат приняты светом, и это, милая моя, ваше единственное достоинство".
Сильвина тихо всхлипнула.
- Я думала, это предел унижения. Но мне пришлось вынести гораздо большее. Он попрекал меня.., нашей бедностью, издевался.., над моей одеждой, над тем, как мы живем. Он говорил мне, как все изменится, когда я буду его.., женой. И он все время повторял, что если я не соглашусь, то он отнесет книжку в качестве неопровержимой улики.., вам, и Клайда.., будут судить.
Маркиз вскочил.
- Я задушу эту гадину! - почти прорычал он.
- Я часто думала, что лучше.., умереть, чем выйти за него замуж... Но.., если бы я сделала это, он все равно отомстил бы Клайду... Вот почему я все рассказала вам... И ничего нельзя сделать... Ничего!
- Нет, можно - оправдать Клайда и спасти вас, - негромко сказал маркиз.
Сильвина подняла к нему осветившееся недоверчивой радостью лицо.
- Вы.., вы хотите сказать, что верите.., в невиновность Клайда? - спросила она. - О, сэр Юстин, я знала, что вы все поймете! Брат никогда не принял бы денег от врага! Как мог бы сын такого отца, как наш, стать предателем?
- Я уверен, что он ни в чем не виновен, - подтвердил маркиз. - Ах, бедная моя, несчастная, любимая девочка, почему вы не доверились мне раньше? Вы избавили бы нас обоих от стольких страданий! Я мучился всю неделю, думая, что навсегда потерял вас, почти поверив в то, что вы меня ненавидите.
- Мне не следовало бы говорить это, - запинаясь, сказала Сильвина, - но я так.., испугалась, когда узнала, что вы и есть.., маркиз Алтон.
- И вы по-прежнему боитесь меня? - спросил тот своим звучным голосом.
Она посмотрела на него, и глаза ее сияли ярче пламени свечей.
- Теперь - нет, - ответила она. - Вы верите мне, сэр Юстин. Остальное неважно.
Маркиз не отводил взгляда от ее счастливого личика.
- Но мы еще не справились со всеми трудностями, - трезво напомнил он. Сейчас, когда все лихорадочно ищут шпионов, достаточно малейшего намека, от кого бы он ни исходил, на то, что Клайд ненадежен, и карьера его будет закончена, а его имя - на всю жизнь запятнано.
- Да, я это понимаю, - согласилась с ним Сильвина. - Но вы найдете способ помочь ему, сэр Юстин.., правда?
- Я сделаю все, что в моих силах, чтобы спасти Клайда.
- И мне.., не придется ., выходить замуж за мистера Каддингтона? спросила девушка дрожащим голосом.
- Я клянусь вам, что этого никогда не случится, - ответил маркиз и увидел, какое облегчение появилось на ее лице и как разжались ее судорожно сжатые пальцы, и ему почудилось, будто Сильвина протягивает к нему зовущие руки.
Их взгляды встретились, и Алтон глубоко вздохнул. Она была так прелестна! Лицо ее сияло, глаза блестели, полуоткрытые губы словно ждали его поцелуя. Ему надо было сделать всего один шаг, чтобы прижать к сердцу эту хрупкую, чудесную, трепещущую девушку; маркиз чувствовал, что и она хочет этого, стремится, как и он, снова испытать то неизъяснимое блаженство, которое охватило их, когда он целовал ее...
Маркизу понадобилось сделать над собой сверхчеловеческое усилие, чтобы заставить себя сдержать свой порыв.
- Вам надо идти, любимая, - резко сказал он. - Вы понимаете, что никто не должен узнать, что вы были здесь, в моей комнате.
Сияющее личико Сильвины омрачилось, она задрожала.
- Но вдруг.., вдруг он.., ждет меня?
- Это я сейчас выясню, - ответил маркиз. Он подошел к двери в коридор, тихо отворил ее и, увидев, что все свечи снаружи потушены, взял один из подсвечников с каминной полки и вышел из комнаты, где Сильвина, с тихим вздохом облегчения, снова откинулась на мягкие подушки.
Ей казалось, что с плеч ее сняли невыносимо тяжелый груз, который так долго давил на ее хрупкие плечи. Девушка понимала, что ничего еще не решилось, что Клайд по-прежнему в опасности, но сознание того, что маркиз узнал правду и поверил ей, одарило ее безмерной радостью.
Сильвина почувствовала, что больше не боится его, - может быть, потому что в своем длинном синем парчовом халате с отложным воротником и большими бархатными манжетами он выглядел гораздо моложе и так по-домашнему: белая оборка ночной рубашки выбилась из-под воротника, а его герб был вышит... на ночных туфлях.
- Я люблю его, - прошептала она, понимая, что гнетущий кошмар, во время которого она уверяла себя, что Алтон для нее - ничто, остался позади.
Он был прав, это судьба. Им не уйти друг от друга.
Маркиз вернулся в комнату с ее халатиком и положил его на кушетку.
- Там никого нет, - сказал он. - Я зажег свечи, - и теперь, моя дорогая, вам надо вернуться в вашу спальню. Заприте дверь, и я клянусь вам, что сегодня ночью к вам никто не приблизится: я буду рядом, в этой комнате, и буду держать дверь открытой.
- Тогда мне не будет страшно, - ответила Сильвина.
Она потянулась было за халатиком, потом, покраснев, взглянула на маркиза.
- Я отвернусь, - сказал тот с улыбкой. Подойдя к камину, он смотрел на источающие тепло уголья.
- Я готова! - услышал он за спиной нежный голос.
Халатик Сильвины, который сшила Бесси из белой шерстяной ткани, плавными линиями ниспадал с ее плеч. Простой круглый воротничок был украшен белыми кружевными оборками. Золотистые волосы девушки распушились, на длинных темных ресницах еще оставались слезы. Больше всего она напоминала сейчас ангелочка, случайно упавшего с неба.
- Вы уверены, что там.., никого нет? - обеспокоенно спросила она.
- Клянусь вам, что комната пуста, - ответил маркиз. - И повторяю: я сумею вас защитить.
- Я верю вам.., сэр Юстнн, - запинаясь, отозвалась она, - и теперь все будет.., совсем, совсем по-другому.
Она на мгновение потупилась, потом неуверенно добавила:
- Мне стыдно, что я устраиваю такой шум из-за того, что вы можете счесть.., тривиальным эпизодом, - ведь вы решаете вопросы жизни и смерти, ожидая вторжения ста двадцати тысяч французов, которые, возможно, как раз в эту минуту высаживаются на южном побережье...
Услышав эти слова, маркиз пристально посмотрел на девушку; лицо его стало холодным и жестким:
- Кто вам сказал, сколько их будет? - спросил он, и голос его прозвучал резко, как выстрел. - Клайд?
- Нет.., не Клайд, - быстро ответила Сильвина.
- Тогда кто же?
Она молчала, и Алтон сурово потребовал:
- Отвечайте, Сильвина, - вы должны сказать это мне.
- Вы сердитесь, - растерялась девушка. - Чем я.., вызвала ваше.., неудовольствие?
- Просто ответьте намой вопрос. Кто сказал вам, что сто двадцать тысяч французов должны высадиться на южном побережье?
- Я должна.., ответить?
- Боюсь, что да, - строго сказал маркиз. Сильвина покраснела.
- Я.., подслушала это.
- Чей разговор вы подслушали? - настаивал тот.
Сильвина сплела пальцы, как нашаливший ребенок в ожидании наказания.
- Я не собиралась этого делать, - объяснила она. - Все получилось так.., некрасиво. Это произошло после того, как вы.., были у меня на Куин-Уок, и.., я была так счастлива... Когда вы ушли, я убежала наверх, в свою комнату, и почти сразу же Бесси пришла сказать, что джентльмены в гостиной ждут меня, - я имею в виду графа и мистера Каддингтона... - Она вздохнула и продолжала:
- Я хотела сразу же пойти в гостиную, но испугалась, как бы мистер Каддингтон не догадался по моему лицу, что что-то.., случилось. Мое сердце колотилось, и я была так взволнована, что не сомневалась: он заподозрит неладное.
- И вы услышали разговор этих джентльменов? - подсказал маркиз.
- Д-да, - пролепетала Сильвина. Маркиз сжал ее плечи.
- Послушайте, Сильвина, - сказал он, - это чрезвычайно важно. Расскажите мне, что они говорили. У вас хорошая память: постарайтесь вспомнить каждое слово - понимаете, каждое из того, что вы услышали.