Время тянулось медленно. Заклинание Осириса сжималось все крепче, высасывая воздух из моих легких. В бреду я начинала видеть вещи, которых не существовало в реальности.
Рыжеволосый ангел надевала серебристые доспехи. Она подняла щит. Она рубанула мечом, разминая руку. Но вместо воздуха ее меч встретился с плотью. Монстр, заманенный с пустошей в город. Его челюсти клацнули на ней. Она полоснула по его телу, быстро приканчивая. Это не враг. Враг ждал впереди. Они наводнили ее город.
Вопли и крики поля битвы вплавлялись в меня, смешиваясь в моей голове, увлекая меня за собой.
***
Я вырвалась из воспоминания и обнаружила, что опять сражаюсь с Осирисом. Или я все еще сражалась с ним? Время и здесь тянулось крайне медленно. Я не знала, что хуже: воспоминание, которое всегда имело один и тот же неизбежный конец, проигрывавшийся раз за разом — или реальная пытка, прямо сейчас разрывающая мое тело невыносимой болью. Мое горло настолько горело, что я больше не могла кричать.
— Погружайся дальше финальной битвы, — приказал мне Осирис. — Мне нужно, чтобы ты пошла глубже.
Я не желала идти глубже. У меня больше не было сил удерживать его в стороне от своего разума, так что я мысленно кричала в его адрес богохульства, прокручивая эти проклятья раз за разом.
Он посмотрел в мои глаза и холодно сказал:
— Ты действительно упрямая.
— Я предупреждала тебя об этом, — прохрипела я.
Магия, удерживавшая меня, рассеялась, оставляя меня с ожогами, порезами, синяками и сломанными частями тела. Мои ноги поскользнулись на золотых монетах, усеивавших пол, и я упала. Осирис продолжал стоять, наблюдая, как я притворяюсь, что мне больно не настолько, как на самом деле — и мы оба это знали.
Он оставил дверной проем открытым. Я могла бы туда побежать. Я знала, что он ловит меня на наживку и отбросит назад. Не то чтобы мне нужна была наживка. Мне нужен был план, какой-то способ дать ему отпор, но единственный способ причинить вред ангелу — это пересилить его численным перевесом или победить супер-оружием за этой золотой дверью. Численного перевеса у меня не было, и даже если я смогу открыть ту дверь, он отпихнет меня задолго до того, как я доберусь до оружия — это при условии, что оно вообще там.
— Уордбрейкер, — сказал один из приятелей ангела, когда они вошли в комнату.
— Одну секундочку, драгоценная. Я сейчас вернусь, — он наградил меня жуткой улыбкой и посмотрел на мужчин. — Я же говорил вам никогда не беспокоить меня, пока я работаю.
— Ты обещал прогресс. Мы не видим прогресса.
— Разблокировка запечатанных воспоминаний требует времени. Терпение, — сказал Осирис.
— Тебе лучше просто убить ее.
— Она единственная, у кого есть воспоминания о том, как открыть эту дверь, — объяснил ангел с хладнокровным терпением. — Остальные давным-давно мертвы. Так что если никто из вас не знает, как оживить мертвеца, оставьте меня в покое.
— Да оживить мертвеца и то быстрее было бы, — усмехнулся один из мужчин.
— Откуда ты вообще знаешь, что она — та самая?
— Заклинание не лжет. Оно показало того, кому один из Стражей доверил свои воспоминания, — сказал Осирис.
— Какое заклинание? — спросила я.
Осирис повернулся, улыбаясь мне.
— То, которое я сотворил, когда ты впервые пришла в Потерянный Город. То, которое разблокировало сундук с воспоминаниями в твоей маленькой прелестной головке.
Кто такие эти Стражи и почему они дали мне воспоминания, которые мне не принадлежат? Чего они хотели? Как они дали мне воспоминания о таких давних временах, если они сами давно умерли? И связано ли это все с моей странной реакцией на Нектар?
Пока я наблюдала за ангелом и его компаньонами, а все эти мысли жужжали в моей голове, странное движение мелькнуло перед моими глазами. Лицо Осириса размылось. Я поморгала, чтобы прояснить взгляд, но это никуда не ушло. Я узнала этот эффект. Кто-то, использующий чары.
— Ты не тот, кем прикидываешься, — сказала я, смеясь над ангелом. — Где настоящий Осирис Уордбрейкер?
Он вскинул руку в сторону, ударяя по мне горячим хлыстом магии. Боль катапультировала меня обратно в глубины моего разума, которые должны были стать убежищем, но вместо этого являли собой кошмар.
В этот раз я не увидела битву. Я видела свадьбу, таинство единящего союза. Двери в храм распахнулись, и солдаты Легиона ворвались внутрь. Другое сражение в другое время и в другом месте — и все равно все развивалось одинаково. Они всегда начинались и заканчивались одним и тем же. Смертью.
Я видела ангела со светлыми волосами, бредущую по Черным Равнинам, ее крылья поникли, от кончиков крыльев по равнинам Потерянного Города тянулся след крови. Она прижала руки к ангельскому символу, чтобы открыть врата, и прошла через них. Затем она подошла к обрамленной золотом двери. Склонив голову, она прислонилась к двери. Слеза чистого отчаяния скатилась по ее щеке, расплескавшись по панели с символами. Они моргнули один раз, и дверь открылась. Символы не были загадкой, они являлись стихотворением, написанным на мертвом языке. И слеза открывала дверь.
Вытерев влажное лицо, она надела броню. Она подходила к ее телу, подстраиваясь к ней как магия, скользя по каждому выступу и изгибу, пока не легла подобно второй коже. Она застегнула цепочку с медальоном, поцеловав его. Затем заправила его под броню, к сердцу, и приготовилась встретить свой конец.
Воспоминание развеялось, и когда мои глаза адаптировались к реальному миру, я осознала, что стою перед открытым дверным проемом. Оружия рая и ада лежали внутри небольшой комнатушки в точности так, как мне помнилось.
— Как…
— Это древняя магия. Магия, заставляющая тебя повторять движения твоего воспоминания, как будто ты проживаешь его, — объяснил Осирис, кладя ладонь на мое плечо.
Я попыталась сделать шаг по направлению к реликвиям, но мое тело не шевельнулось. Я попыталась вырваться из заклинания, удерживающего меня на месте, но мой разум бился о стену, которую не мог проломить.
Застыв в беспомощности, я смотрела, как Осирис с его компаньонами одновременно направились к реликвиям. Полыхнула магия, лязгнула сталь, а потом двое мужчин рухнули на землю.
Каменная стена, преграждавшая выход к Вратам, взорвалась, и Неро пробился сквозь нее, вокруг него завихрялся магический шторм. Дюжина вооруженных мужчин следовали за ним по пятам, но они не были из Легиона. Они выглядели так, будто работали с теми двумя мужчинами, что валялись у ног Осириса. Ангел повернулся к Неро, и в его глазах сверкнул первый огонек нетерпения за все это время.
— Ну наконец-то, — заявил он. — Ты опоздал. Я думал, ты пробьешься через последний слой камня минут пять назад. Ты чего так долго?
— Вы работаете вместе? — шокированно спросила я Неро. Только произнеся эти слова, я осознала, что ко мне вернулся контроль над моим телом.
— Нет, — ответил Неро.
Осирис провел рукой по лицу, снимая чары. Иллюзия исчезла, открывая ангела, которого я узнала по фотографии двенадцати первородных, висевшей в офисе Неро.
Неро изумленно моргнул.
— Отец.
Глава 18
Драгонсайр
Мужчины в доспехах, которые тоже, должно быть, работали с ангелом, изумленно остановились, увидев его лицо. Я и сама немало удивилась. Это был Дамиэль Драгонсайр, отец Неро. Это был ангел, которого мать Неро выследила и убила, потому что он взбунтовался. Его мать тоже умерла, будучи раненой в этой ангельской битве. Все эти события развернулись сотни лет назад, и все же Дамиэль стоял перед нами.
— Как ты можешь быть живым? — медленно и настороженно спросил Неро, как будто не веря собственным глазам.
— Не сейчас. У нас есть проблемы поважнее.
Дамиэль указал на мужчин в доспехах, которые двигались к ангелам, окружая их. Откуда они все взялись?
Один из мужчин вышел вперед, переводя взгляд на Неро и другого ангела, который во многом был похож на Неро. У него были такие же волосы, буквально на тон темнее, и его глаза были синими, а не зелеными, но в остальном они могли сойти за близнецов.