Выбрать главу
Я боюсь твоих губ и во рту твоем язва. Пролетели те ночи городской небесной любви Теплый хлев, чернокудрая дремлет Марыся Под жестоким бычьим полушубком моим

«Все же я люблю холодные жалкие звезды…»*

Все же я люблю холодные жалкие звезды И свою опухшую белую мать Неуют и под окнами кучи навоза И траву и крапиву и чахло растущий салат.
Часто сижу во дворе и смотрю на кроличьи игры Белая выйдет Луна воздух вечерний впивать Из дому вытащу я шкуру облезлую тигра. Лягу и стану траву, плечи подъемля сосать.
Да в обреченной стране самый я нежный и хилый Братья мои кирпичи, Остров зеленый земля! Мне все равно, что сегодня две унции хлеба Город свой больше себя, больше спасенья люблю.

«Рыжеволосое солнце руки к тебе я подъемлю…»*

Рыжеволосое солнце руки к тебе я подъемлю Белые ранят лучи, не уходи я молю А по досчатому полу мать моя белая ходит Все говорит про Сибирь, про полянику и снег.
Я занавесил все окна, забил подушками двери Над головой тишина, падает пепел как гром Снова в дверях города и волнуются желтые Нивы И раскосое солнце в небе протяжно поет.

«Помню последнюю ночь в доме покойного детства…»*

Помню последнюю ночь в доме покойного детства: Книги разодраны, лампа лежит на полу. В улицы я убежал и медного солнца ресницы Гулко упали в колкие плечи мои
Нары снега Я в толпе сермяжного войска В Польшу налет и перелет на Восток. О, как сияет китайское, мертвое солнце! Помню о нем я мечтал в тихие ночи тоски
Снова на родине я ем чечевичную кашу Моря Балтийского шум, тихая поступь ветров Но не откроет мне дверь насурмленная Маша Стая белых людей лошадь грызет при луне

«Сынам Невы не свергнуть ига власти…»*

Сынам Невы не свергнуть ига власти, И чернь крылатым идолом взойдет Для Индии уснувшей, для Китая Для черных стран не верящих в восход.
Вот я стою на торжищах Европы В руках озера, города, леса И слышу шум и конский топот Гортанные и птичьи голоса.
Коль славен наш Господь в Сионе Приявший ночь и мглу и муть Для стран умерших сотворивший чудо Вдохнувший солнце убиенным в грудь.

«Нет, не люблю закат. Пойдемте дальше Лида…»*

Нет, не люблю закат пойдемте дальше Лида, В казарме умирает человек Ты помнишь профиль нежный, голос лысый Из перекошенных остекленелых губ
А на мосту теперь великолепная прохлада Поскрипывает ветр и дышит Летний сад А мне в Дерябинку вернуться надо. Отдернул кисть и выслушал часы.

«Отшельником живу, Екатерининский канал 105…»*

Отшельником живу, Екатерининский канал 105 За окнами растет ромашка клевер дикий Из-за разбитых каменных ворот Я слышу Грузии, Азербайджана крики. Из кукурузы хлеб, прогорклая вода Телесный храм разрушили В степях поет орда За красным знаменем летит она послушная. Мне делать нечего пойду и помолюсь И кипарисный крестик поцелую Сегодня ты смердишь напропалую Русь В Кремле твой Магомет по ступеням восходит И на Кремле восходит Магомет Ульян «Иль иль Али, иль иль Али Рахман!» И строятся полки и снова вскачь Зовут Китай поднят<ь> лихой кумач. Мне ничего не надо Молод я И горд своей душою неспокойной. И вот смотрю закат, в котором жизнь моя Империи Великой и Просторной.

VII

«Ты помнишь круглый дом и шорох экипажей?..»*

Ты помнишь круглый дом и шорох экипажей? Усни мой дом, усни Не задрожит рояль и путь иной указан И белый голубь плавает над ним
Среди домов щербатых кузов от рояля Средь снежных гор неизреченный свет И Гефсиманских бед мерцают снова пальмы Усни мой дом, усни на много лет

«И все же я простой как дуб среди Помпеи…»*