— Я уже поговорил с Коннором, — добавил шериф. — Когда мы везли вас в больницу, он всё твердил про какое-то чудовище, но тело твоего мужа не выглядело телом монстра, так что я решил, что вам обоим показалось от страха, — он отвел глаза, и Хизер почему-то подумала, что он чего-то опять недоговаривает. — Коннор проспал всю ночь и большую часть дня под действием успокоительных, а когда проснулся… в общем, ему было легче. Я рассказал ему, что Джошуа Ридж был вполне себе человеком, и я не солгал.
— А он… — вопрос долго зрел на языке. Хизер необходимо было убедиться, что она не сошла с ума. Что её мозг просто выдал защитную реакцию. Или что не сошел с ума весь мир? — Как вообще он… выглядел?
Шериф помолчал. Глядя в его глаза, Хизер вдруг показалось, будто они присыпаны пеплом.
— Плохо, — произнес он. — Я не знаю, что с ним случилось, но его кости были переломаны. Я не знаю, как он вообще мог творить весь этот… — он проглотил ругательство, — с такими травмами. Они, Богом клянусь, были несовместимы с жизнью.
Значит, она всё же не сошла с ума. То, что ей показалось мордой чудовища, было всего лишь её воображение и страшные травмы.
Это был Джошуа. Сошедший с ума, но всё ещё он, а не какой-то неведомый монстр с его лицом.
— Джошуа был индейцем по крови, — тихо произнесла Хизер. — Быть может, он знал, как купировать боль с помощью каких-нибудь трав… я не знаю. Я вообще его не знала никогда.
Всё же она заплакала. Из-за всего сразу: Коннора, Джошуа, всех этих смертей. Взамен тяжести, что упала с неё, когда она узнала, что её бывший мертв, а она не свихнулась, на неё вдруг навалилась новая.
Она, Хизер, была виновата, что Джошуа убивал людей в этом маленьком и мирном городке. Она не должна была приезжать сюда. Мысль, что, отправься она в большой город, затеряйся в толпе, Джошуа не смог бы найти её, никого бы не тронул, просочилась ядовитым туманом.
Господи, зачем она вообще сюда приехала?! Пыталась скрыться, спрятаться, а навлекла беду на многих людей. И на Коннора… на Коннора — тоже. Не приезжай она сюда, Коннор помирился бы с Джеммой или нашел себе другую девушку, уехал бы учиться, и знать не знал бы ни о ней, ни о Джошуа, и не был бы ранен, и…
Если он теперь её не захочет видеть, Хизер не станет настаивать.
Шериф не пытался её успокоить, и она проплакала добрые десять минут, захлебываясь слезами и болью, пока, наконец, не затихла.
— Ты не виновата. Твой бывший муж был сумасшедшим, и он ответит за свои дела, если Бог всё же существует, а если нет, то смерть, в принципе, тоже наказание неплохое, — кажется, шериф не очень умел утешать малознакомых людей, но Хизер почувствовала слабую благодарность уже и за эти слова.
Вряд ли она хоть когда-то перестанет ощущать эту вину, но было обнадеживающе узнать, что по крайней мере один человек её не обвиняет. Может быть, и Коннор?..
— Я бы хотел, чтобы ты рассказала мне, почему вы разошлись и каким Джошуа Ридж был человеком, — попросил шериф. — Знаю, что это тяжело, но, раз он был виновен как минимум в нападении на тебя и ещё нескольких человек в школе, я обязан возбудить уголовное дело и вызвать детективов из полиции. Возможно, на основе косвенных доказательств, они смогут привязать к этому и смерти остальных. Я бы очень хотел услышать твой рассказ.
Хизер обхватила себя руками, закусила губу. Она так сильно старалась убежать от своего прошлого, и вот оно нагнало её здесь, попутно зацепив достаточно людей, чтобы она чувствовала свою вину до конца жизни, даже если никто другой винить её больше не станет.
Убежать от прошлого невозможно, даже если очень стараться.
Она кивнула.
— Я расскажу.
Вся история, как оказалось, если опускать личные переживания, была короче, нежели она думала. У Хизер даже получилось не расплакаться, пока она объясняла, почему развелась с Джошуа, и как он издевался над ней, хотя слёзы подступили к глазам.
Разве она могла знать, что Джошуа пойдет до последнего?.. Разве могла догадаться, каким непохожим на себя станет? Быть может, он и вовсе начал принимать наркотики. Это объяснило бы… объяснило бы…
«Его кошмарный вид? Это ты хочешь сказать?»
Наркотики, алкоголь, долгая дорога до Мэна. Быть может, он попал в аварию, но как выжил? Впрочем, если он сидел на чем-то, это действительно могло стать причиной… всего этого.
Высказав эти предположения, Хизер почувствовала себя свободнее. Совсем немного. Она слишком долго прятала всё в себе, рассказав о Джошуа и их последних годах совместной жизни лишь Коннору — в ту ночь, когда её бывший муж казался лишь тенью в кошмарах; её жутким прошлым.
Денни выслушал её, не перебивая. Почесал затылок снова.
— По крайней мере, теперь это выглядит логично, — сказал он. — Твой бывший муж не смирился с побегом, а его зависимости сделали свое дело. Возможно, ему пришлось продать что-то из имущества, чтобы купить столько наркотиков и продержаться с подобными повреждениями. Коронер сказал, что они были несовместимы с жизнью, но человеческий организм порой не перестает удивлять.
Помолчав, шериф спросил:
— Твой муж был ревнив?
Оторопевшая Хизер даже не сразу нашлась с ответом.
В школе, когда они с Джошуа только начали встречаться, он пошутил: мол, изменишь мне, и я убью вас обоих, и вы даже не заметите, я ведь индеец. Тогда это не казалось чем-то из ряда вон — Хизер не знала ни понятия абьюза, ни его признаков. Они посмеялись и забыли, да и долгие годы ревность Джошуа не выходила за рамки. Ему не нравилось, если кто-то смотрел на неё или пытался флиртовать; паре человек он разбил носы, но в целом в истерики никогда не впадал.
Пока не начал пить.
А когда начал, пусть они уже и жили к тому дню как соседи, — стал ревновать даже к почтальону. Злился, если она задерживалась. Ни разу пальцем не тронул, но поливал грязью и руганью от души.
Потом она подала на развод.
Так что…
— Пожалуй, что да, — ответила, подумав, Хизер. — Но проявлял это лишь когда выпивал.
Шериф кивнул.
— Тогда я понимаю, почему он набросился на близких Коннора Дугласа.
Хизер ахнула.
Что-то внутри у неё перевернулось, провалилось в самый желудок. Она понимала, что своей же реакцией выдает их обоих, однако отмотать время назад было уже нельзя.
Значит, шериф догадался…
Коннор был прав.
Господи.
Что теперь будет с ним? Что теперь будет с ней, с ними обоими? Сколько людей уже догадалось? Больше всего Хизер боялась, что достанется именно ему. Она сжала на коленях руки, чтобы скрыть дрожь.
Шериф вздохнул.
— Хизер, я не буду обвинять тебя в нарушении субординации между учителем и учеником. Веришь или нет, у меня сейчас будет дохрена проблем, кроме этого.
Она моргнула, не веря своим ушам и опасаясь, что ошиблась. Он не будет… что?
— После твоего рассказа о бывшем муже, мне придется сообщить о случившемся полиции штата. Начнутся выяснения, допросы, расследование. Я вызову тебя в управление, чтобы ты повторила всё уже официально. Ты вне подозрений, слишком много свидетелей, подтверждающих, что ты была жертвой, поэтому подписка о невыезде тебе не грозит. И я… — шериф потер двумя пальцами переносицу. — Я не хотел бы об этом просить, но тебе лучше уехать. По крайней мере, на время. И не только из-за Коннора. Из-за всего.
И, хотя Хизер внутренне ожидала подобной просьбы, она всё равно расплакалась.
*
Чуть позже шериф проводил Хизер до палаты Коннора и оставил.
Она понятия не имела, как сказать Коннору, что ей придется уехать — самой бы это в голове уложить, черт… Как и всё случившееся. Сердце болело и сжималось от мысли, что она покинет город и, возможно, больше не увидит Коннора, но в глубине души она понимала: это будет правильно.
Потому, что в школе теперь всё будет напоминать ей о нападении Джошуа. О смерти Нэнси и многих других. О ранении Коннора. О том, как Джошуа, невесть откуда обретший силу, отшвырнул от себя Криса Баттлера.