Потому, что ей нужно пережить всё, что произошло.
Потому, что скрывать отношения с учеником долго бы не вышло. В любом случае.
Решение было верным, но раздирало душу на части.
Остановившись у дверей в палату, Хизер заглянула внутрь через стекло. Коннор лежал на койке, до пояса укрытый одеялом, а из-за ворота больничной рубашки выглядывала повязка. Отдернув ладонь от дверной ручки, Хизер едва не сделала шаг назад.
Это всё из-за неё. Ни на минуту она не должна забывать об этом.
Рори, Джемма, Кай, Нэнси — погибли из-за неё. По крайней мере, Нэнси точно. Коннор и Крис пострадали — из-за неё. Бен Дуглас пропал — быть может, из-за неё.
Ей захотелось уйти. Не потому, что она не желала видеть Коннора, говорить с ним, просто чувство вины ударило её прямо под ребра с такой силой, что она задохнулась. Хизер злилась на себя, винила себя, а ещё — и не могла этого не признавать — она боялась, что и Коннор её винит.
И если так, то он прав. И, возможно, ей лучше узнать об этом сейчас. Она всё равно должна сказать ему, что уезжает, так, быть может, станет проще оставить Баддингтаун позади? Хотя кому она врет? Не станет.
Хизер нажала на ручку двери и заглянула внутрь.
У койки Коннора сидела его сестра. Заметив Хизер, она тут же подорвалась.
— Мисс Ньюман!
Коннор обернулся.
В нерешительности Хизер замерла, не понимая, может ли зайти. Кэрол заторопилась.
— Я пойду в комнату отдыха, проверю маму, ладно? — протараторила она, махнув Коннору. — Ещё вернусь!
— Не сомневаюсь, мелкая.
Кэрри скользнула взглядом по нему и по Хизер, и щеки у неё покраснели. Она быстро юркнула за дверь.
В палате повисла тишина.
— Привет, — Хизер не узнала своего голоса. — Как… ты?
Коннор пожал плечами, поморщился.
Снова укол вины — острый, болезненный.
— Эй, я в норме, — здоровой рукой он похлопал по койке, приглашая Хизер присесть рядом. — Правда. Так, царапина.
Смотреть на его бледное лицо было невыносимо. Хизер потянулась, коснулась его щеки ладонью, почти ожидая, что он увернется, что в его тёмных глазах она увидит отчуждение. Быть может, ненависть или отвращение, ведь не мог же он не понимать, из-за кого всё это случилось, за кем Джошуа притащился в город и нашел в себе силы поубивать столько людей? Не может же он?..
Коннор неуловимым движением повернул голову и прижался губами к её руке.
— Я охренеть как рад, что ты в порядке.
Он тоже казался вполне успокоившимся. И, наверное, слова шерифа, подтвержденные коронером, его утешили так же, как и саму Хизер. Позволили понять — они оба не сошли с ума, просто были шокированы ужасом, через который прошли. Этот ужас будет возвращаться кошмарными воспоминаниями и снами, но не повредит им мир.
Чудовищ не существует, бывают только люди, внутри которых сидят монстры. А это всё же легче пережить.
Справятся ли они? И как она вообще могла подвергнуть Коннора такой опасности?
У Хизер вновь заныло в груди.
— Прости, — произнесла она тихо. Мягко отняв ладонь, провела пальцами по краю повязки, торчащей из-под ворота. Очень хотелось заплакать. — Это моя вина.
Коннор нахмурился, будто пытаясь понять, серьезно ли она говорит, потом яростно замотал головой.
— Ты тут при чем? Твой бывший муж оказался маньяком и психом, но откуда-то ты-то могла это знать? Хизер, он ранил меня, убил многих людей и напугал нас обоих, но главное, что ты жива, я жив, Крис тоже жив, а этот придурок сдох и никогда уже не вернется, — он подтянулся на койке, чтобы сесть удобнее, перехватил Хизер за руку. — Всё закончилось.
Да как же он не понимает?..
Хизер смотрела на него и думала: Коннор, любимый, неужели ты не осознаешь, что если бы не она, никогда ты бы не получил эту рану, никогда не пришлось бы валяться на этой чертовой койке в бакспортской больничке? И никто бы не погиб, и его семья была бы вместе.
Она должна была уехать дальше, в крупный город, или в Канаду, скрыться так, чтобы Джошуа её не нашел…
Она не имела права подвергать чью-то жизнь опасности. Осознание этого травило её изнутри.
— Коннор, если бы я не приехала…
Он упрямо тряхнул головой.
— «Если» не существует. Ты здесь. И мы живы.
— Ты не понимаешь…
— Блять, Хизер, я и не хочу понимать! — Коннор перехватил её за плечо здоровой рукой, сжал нежно и крепко. — Я понимаю, что ты не виновата, что твой муж съехал с катушек! Я понимаю, что ты могла умереть, что Крис мог умереть, а я не мог этого допустить! Я понимаю, что я охренеть как люблю тебя, и я счастлив, что ты жива! И всё!
Хизер больше не могла сдерживаться. Горло сжалось, и она некрасиво заплакала, чувствуя, что не заслуживает ни его слов, ни его чувств, не заслуживает ничего вообще, потому что слишком много смертей из-за неё случилось, и Коннор должен проклинать её, особенно если его отец всё-таки тоже погиб, особенно из-за одноклассников, особенно… особенно…
Его лицо расплывалось у неё перед глазами из-за слёз.
Обхватив её лицо ладонями, Коннор прижался лбом к её лбу.
— Я люблю тебя… — шепнул он хрипло. — Я люблю тебя, слышишь? Я знаю, сколько дерьма ты пережила. И я врежу любому, кто посмеет взглянуть на тебя косо.
Его слова не помогали. Хизер чувствовала себя только хуже. Отстранившись, она покачала головой.
— Скоро все узнают, что это был мой бывший, и я не смогу больше здесь находиться. Коннор, я уеду.
— Нет, — он сжал её щеки снова. — Ты совсем, что ли, сдурела? Зачем тебе уезжать?
— Я не хочу, — Хизер слизнула с уголка губы слезу. — Но я не… Коннор, я просто не смогу жить здесь и знать, что кто-то лишился близких и родных людей от рук Джошуа.
— Никто не станет тебя винить.
— Станут, — ей хотелось прижаться к нему, поверить ему. Хотелось, чтобы он оказался прав, что людям в Баддингтауне достанет мудрости не обвинять её в смертях близких. Но Хизер знала людей. Она понимала, что злость всегда будут срывать на живых. — Им нужно будет выплеснуть гнев. По крайней мере, родственникам умерших.
«А ещё — шериф знает, что мы встречаемся»
— Да пошли они к черту! — забывшись, Коннор потянул Хизер к себе больной рукой, поморщился от резкой боли. Хизер испуганно дернулась, чтобы помочь. — Я о’кей, — он мотнул головой. Глаза у него были покрасневшие и усталые, но он упрямо сжал губы. — Хизер, пошли они к черту, мы уедем отсюда, скоро, только подожди, пока я школу закончу, и мы уедем…
Хизер очень хотела бы уехать с ним — куда угодно, хоть к черту на рога. И она думала об этом после той ночи в мотеле, после нескольких месяцев тщательно скрываемых чувств, и тогда отъезд казался возможным, оставалось только немного потерпеть, но сейчас…
Джошуа.
Фотографии, сделанные Джеммой.
Ненависть, которую жители города станут испытывать к ней, узнав, что их любимых людей убивал её бывший муж. Хизер хорошо понимала, как формируется общественное мнение.
«Что же ты не остановила его?»
«Ты знала, какой он, и привела его к нам»
«Говорят, она трахалась с учеником, и, если бы не шериф, то бедные Коннор и Крис тоже бы погибли!»
Она чувствовала, как её раздирает на части от боли, от тоски, от понимания, что, быть может, она больше не увидит Коннора, и её бедное израненное сердце могло приобрести ещё один шрам. Но Хизер знала, что другого выхода у неё нет. Если она уедет сейчас, то он сможет нормально доучиться до выпускного бала.
Потом он сможет сам решать, хочет ли вообще видеть её хоть когда-нибудь.
Особенно если Бен Дуглас так и не вернется домой.
— Нет, — ей показалось, будто она сама воткнула себе нож в грудь и повернула там пару раз. — Коннор, я всё решила.
Его тёмные ресницы были мокрыми.
К счастью, пришло время ночного медицинского обхода, и, под укоризненным взглядом медсестры, Хизер вернулась в свою палату.
Ей уже давно не было так плохо. Но она понимала, что другого выхода у неё не было.
«Ты поступила правильно, — уговаривала она себя. — Коннору нужен шанс на нормальную жизнь, а не на косые взгляды. Ты даешь ему шанс на лучшую судьбу, ты даешь ему шанс прийти в себя вдали от постоянного напоминания о случившемся. Если ты останешься, все узнают, что вы встречаетесь, и его жизнь никогда уже не будет прежней. А ещё он может кинуться тебя защищать, как уже бросился, и снова огребёт, только на этот раз не от Джошуа, и никто не спасет его от осуждения общества. Ну а ты справишься. Всегда справлялась. Не всем в этой жизни уготовано счастье»