Легче не становилось. Ей снова и снова казалось, что она совершила большую ошибку.
Хизер уткнулась лицом в подушку и снова заплакала.
*
Проснувшись от того, что её койка прогнулась под весом чьего-то тела, Хизер даже не сразу поняла, что произошло, и, не зажми ей кто-то рот, она бы вскрикнула. Не до конца очнувшийся мозг подкинула ей лицо Джошуа — он всё-таки нашел её, он всё-таки жив, он…
— Хейз, Хейз, это я, — сквозь бешеный стук крови в ушах она услышала шепот Коннора. Одной рукой он зажимал её рот, другой — обнимал за талию. — Хейз, тише, тише… это я… всё хорошо… — бормотал он, уткнувшись лицом в её волосы и прижимая её к себе. — Ш-ш-ш…
О, Господи.
Сердце бешено колотилось о ребра.
— Хейз, это я, прости меня, я не хотел тебя пугать, — Коннор отнял ладонь от её губ. — Прости, прости, прости…
Развернувшись на койке, в хмуром предрассветном мареве, проникающем через больничное окно, Хизер разглядела его. Взъерошенный, ещё больше усталый на вид, Коннор умостился поверх её покрывала.
— Зачем ты пришел? Скоро будет утренний обход, и тебя увидят.
Он мотнул головой.
— Еще только шесть утра, у нас есть пара часов. Если ты не хочешь меня видеть…
— Нет, — прервала его Хизер. Какого черта, не нужно себя обманывать, она была рада увидеть его сейчас. Вот такого: лохматого, растерянного, но всё такого же упрямого. — Не уходи, — тихо добавила она.
К Дьяволу, она не вынесет, если он уйдет.
Коннор потянулся и коснулся пальцами её щеки, губ, подбородка, запустил ладонь в её волосы. От его ласки в груди расцвело тепло, устремилось в самый низ живота — невовремя, но чертовски необходимо. Подавшись вперед, Коннор поцеловал её, жарко и настойчиво, и она всхлипнула в горький на вкус поцелуй.
Возможно, это их последние минуты наедине. На очень долгое время.
«Или навсегда»
Застонав ей в губы, Коннор скользнул языком в её рот. Стон удовольствия перешел в болезненный, когда он случайно оперся на больную руку.
— Черт… прости, — Хизер приподнялась на локте, готовая позвать медсестру или дежурного врача. — Позвать кого-нибудь?
Он фыркнул.
— На поле бывало и хуже. Всё нормально, — койка скрипнула, когда он повернулся удобнее. — Я подумал над твоими словами, — его взгляд был серьезен. — Ты права. Я сраный эгоистичный придурок, который хочет видеть тебя каждый день, целовать тебя, трахать тебя, обнимать, говорить с тобой, поэтому я отреагировал, как полный козёл, но ты права, — выпалил он так, будто боялся, что передумает или расплачется. Так же, как плакала она сама, долго, прежде, чем уснула. — В нашем гребаном городишке тебе не будет житья. Но если ты думаешь, если ты пытаешься избавиться от меня из-за своего чувства вины… — он сморщил нос. — То у тебя не выйдет, ясно? Я охуеть как люблю тебя, я хочу быть с тобой, и я буду писать тебе каждый день, а если не будешь отвечать, я буду писать снова и снова, потому что я знаю, что ты тоже… что я тебе тоже нужен. И я буду приезжать к тебе, если ты того захочешь, и я еще успею тебе надоесть.
— Коннор, всё это случилось…
— …не из-за тебя, — он снова упрямо замотал головой. — Всё это — результат безумия твоего бывшего, и он за это ответил, и шериф это знает, и я это знаю, и я в этом не сомневаюсь. Ты просто хотела нормально жить, ты всё для этого сделала, и я охрененно горжусь тобой. А если ты ещё хоть раз скажешь, что ты виновата, я укушу тебя за нос!
— Ты ведь так не думаешь, — он ведь и правда не мог так думать всерьез. Не мог быть… таким.
Хотя нет, мог. Она знала: Коннор Дуглас — мог.
— Именно так и думаю, — Коннор поддел кончик её носа своим. — Твой бывший придурок и наркоман, который планировал тебя напугать до чертиков, а потом убить, и он хотел бы, чтобы бы ты усиралась от чувства вины и грызла себя, но я не позволю тебе этого делать. Он свихнулся и сотворил с собой какую-то херню, но теперь он сдох. Туда ему и дорога.
— Но…
— Я люблю тебя, Хизер.
— Коннор… — она сама не знала, что ещё хочет сказать, в чем убедить упрямого, глупого мальчишку, который ничегошеньки-то не понимал, и у неё заканчивались слова, да и желание переубеждать тоже заканчивалось.
Будет ли он любить её, если его отца найдут мертвым? Будет ли он думать о ней так же, понимая, что это случилось из-за неё?
Если, конечно, случилось.
— Я люблю тебя. И хватит решать за меня, что я думаю и чувствую, о’кей?
Хизер снова ощутила, что готова разреветься, в черт знает который раз уже за эти сутки. Слова Коннора грели ей душу. И ей вдруг совсем расхотелось спорить сейчас, расхотелось посыпать голову пеплом — хватит, наплакалась на сегодня. Она знала, что всё равно будет жрать себя за то, что Джошуа из-за неё убил столько людей; она всё равно виновата в их смерти, и ничто этого не отнимет, но…
Если Коннор так не думает — а, кажется, он так не думает, — она справится с этим. Она должна справиться с этим.
Осторожно коснувшись пальцами его губ, она покачала головой.
— Я не хочу от тебя избавляться.
«И я люблю тебя. Так сильно, что мне даже страшно»
Коннор улыбнулся.
— Тебе и не удастся.
========== Глава тридцать девятая ==========
Комментарий к Глава тридцать девятая
Aesthetics:
https://vk.cc/ceeU26 - Денни
https://vk.cc/ceeTC1 - Коннор и Хизер
https://vk.cc/ceeUgh - Крис и Мия
Денни смотрел на заключение коронера, на показания Хизер Ньюман, Коннора Дугласа, Криса Баттлера и Марка, на объяснения Райли Арчера, и знал, что ему придется свести их к одному знаменателю. Да, они все, плюс-минус, говорили одно и то же, но всё равно любая версия казалась шитой белыми нитками.
Хотя, наверное, даже такая версия лучше, чем никакая.
Приплести к делу Джошуа Риджа еще и смерти Сандерса, Рори, Джеммы и Кая не получалось — для этого, как Денни уже понял, пришлось бы не только проводить эксгумацию трупов и повторную экспертизу, но и сводить все ниточки воедино ещё более дурацким способом, а ещё — пояснять, каким оружием были убиты предыдущие жертвы.
По ситуации в школе, по крайней мере, всё казалось ясным — у Джошуа Риджа наверняка было какое-то оружие, которое полиция не нашла, что-то типа перчатки с когтями, как у Фредди Крюгера в старых ужастиках. Каким-то образом он разорвал брюшную полость Нэнси и ранил Коннора и Марка, когда они оба вступили с преступником в борьбу. Крису досталась только черепно-мозговая. Необъяснимая сила? Наверняка какой-то растительный индейский наркотик, неизвестный медицине; он ведь был из чероки, кто знает, что скрывают их традиции?
Хреново, но версия была относительно жизнеспособной. И могла понравиться как полиции штата, так и Скарборо. Даже если оружие не было найдено.
Однако сам Денни знал, что видел.
Чудовище, после смерти снова ставшее переломанным, изуродованным человеком. Существо, отшвырнувшее в стенку школьника — простой алкоголик, да ещё и такой худощавый, каким оказался Джошуа Ридж, так бы не смог. Монстра, с которым пришлось бороться его лучшему другу.
Он видел оживший кошмар.
Его уверенность в том, что все преступники — люди, такие же, как он, как его соседи, быть может, живущие где-то в городе и точно так же ходящие на работу, потерпела сокрушительный удар. Денни работал, собирал доказательства, заполнял формы, звонил в полицию штата, но что-то внутри постоянно шло трещинами, потому что он понимал — рассказать, что он действительно видел, никогда не получится.
Да и понимал ли он до конца, что это было?
А Марк, казалось, вовсе не удивился, не оцепенел от страха. Он четко знал, что делать.
И у Денни было к старому другу много вопросов.