Едва вся группа расселась, как дверь рывком распахнулась, и в проеме показался встревоженный лаосский солдат. Он застыл и обратился к генералу, смурно глядя на генеральские ботинки. Голос китайца, оборвавшего донесение солдата, напоминал удар бича. Затем последовало какое-то распоряжение, и солдата как ветром сдуло. Через несколько секунд в комнату втолкнули Ланже, Клэйборна и Хэнсли. У всех были связаны руки.
Дэйн внимательно смотрел на них. Похоже, что Хэнсли был тяжело ранен — на правой стороне груди расплывалось огромное кровавое пятно. Ланже стоял совершенно спокойно, прислушиваясь, и выглядел более свежим, чем англичане. На лице его застыла скучающая мина. Дэйн разглядел под его левым глазом здоровенный синяк. Совершенно непострадавший Клэйборн старался сохранить брезгливое отношение к происходящему. Именно к нему и обратился генерал на отличном английском языке.
— Где американец? — спросил он тихо.
— Боюсь, что не смогу вам ответить. Наверное, где-нибудь в кустарнике, так я полагаю.
Ланже пошевелился.
— А откуда вам известно, что он американец?
Генерал подошел к французу и, встав перед ним, взглянул ему в лицо сквозь сигаретный дым.
— Габриэль Ланже, французские вооруженные силы, Вьетнам. В течение двух лет проживали в Хью, затем провели какое-то время в Да Нанге. В старинном ресторанчике «Ля Мэсонэтт» предпочитали заказывать лангустов, прежде чем вас перевели в Сайгон, а из него — еще дальше. В Дьен Бьен Фу вас не было — поправлялись после ранения. — Генерал улыбнулся. — А ранение было бесподобным, гонорея, кажется?
— Ах эта к о ш о н, Бернье, — с отвращением процедил Ланже.
— Что? — поразился Клэйборн. — Что ты сказал?
— Только Бернье знал о нас все подробности и мог сообщить их этим людям. Неужели, мсье, вы до сих пор этого не поняли? Нас предали.
— Но зачем? — У Клэйборна перехватило дыхание.
Генерал повернулся было к нему, чтобы ответить, но в это время Хэнсли повалился вперед на стол и сбил лампу. Комната погрузилась в полную темноту. Дэйн воспользовался этим, чтобы размять кисти рук и ноги. Затем снова лег неподвижно и стал ждать.
Лампа зажглась, и Дэйн увидел, что Хэнсли неподвижно лежит на полу. Один из лаосских солдат склонился над ним, затем поднял голову и что-то резко сказал. Генерал зло ответил. В свете масляной лампы Дэйн увидел, как лицо Хэнсли начало приобретать восковый оттенок смерти.
Ланже, который, видимо, соображал много быстрее, чем Клэйборн, повернулся к китайцу.
— Итак, нас теперь всего двое, мон женераль, — сказал он. — Намного хуже, чем четверо.
— Ты это о чем? — спросил Клэйборн.
Ланже покачал головой.
— Я слишком страдаю от жажды, чтобы говорить, — сказал он, качая головой, и на лице его застыла гримаса неизбывного отвращения.
Генерал рявкнул что-то, и лаосец принялся разрезать веревки, связывающие Ланже, а затем перешел к Клэйборну. Следующий приказ — и появился молодой солдатик с глиняной бутылью и стаканами. В то же самое время двое солдат подняли Хэнсли под мышки и вытащили из комнаты. Дэйн услышал, как они вышли из дома и завернули за угол, видимо, положив труп на деревянный помост, шедший по всему периметру хижины, и сев рядом с ним.
Теперь все сгрудились вокруг стола. Генерал разлил по стаканам какую-то янтарную жидкость, и все потихоньку пили. Клэйборн все еще не мог прийти в себя.
— Что же тут все-таки произошло? — спросил он тупо.
Генерал тихонько цедил выпивку. Он снял шляпу, и теперь Дэйн мог рассмотреть его получше. Для генерала он был очень молод, но выглядел очень самоуверенно.
— Видите ли, — начал он, словно учитель в младших классах, — Китайская Народная Республика старается поддержать революционную борьбу своих братьев в других странах. Например, мы поддерживаем Патет Дао — различными путями. Одним из них является распространение информации разного рода нужным народам.
— Пропаганда, — пояснил Ланже, растирая кисти и делая большой глоток.
— Пропаганда, — согласился генерал. — Внутренняя и внешняя. Через нашего общего друга Бернье мы выяснили, что могли бы определить местонахождение нескольких белых наемников. И теперь вы немножко поможете нам в нашей программе.