— Кроме как, — встрял Эштон. — того, что, если он захочет остаться анонимом, — вы должны уважить его решение.
— А это может стать для вас проблемой, капитан?
— Пока не знаю, — сказал Дэйн. — Давайте разберемся и попробуем ответить на этот вопрос.
— Давайте, по крайней мере, уберемся с солнцепека, — предложил Эштон, и вся троица отправилась под навес, сооруженный из брезента. Сара наблюдала за Дэйном: он был — кроме, самого майора — единственным настоящим наемником, которого она когда-либо встречала, но он выглядел как-то не по-наемницки. Совершенно непохожим на разбухшего от виски, не сдержанного на язык хвастуна. Наоборот. Он выглядел как раз-таки выдержанным профессионалом. И это ей не очень понравилось.
— Откуда вы? Где жили в Штатах? — спросила она Дэйна.
— Из Теннесси.
— А, южанин.
— Не совсем.
Она снова взглянула на него. Да, видимо, чтобы освободить его от брони, потребуется некоторое время, но она это обязательно сделает.
Они сели под навесом и стали прихлебывать чай. Сара вслушивалась в его ответы на вопросы майора о недавней операции — Дэйн отвечал прямо и коротко и казался свободным в любой ситуации, но женщина оценила литое тело и настороженные проницательные глаза. Да, этот человек опасен.
— Ну-с, — сказал наконец Эштон, — передаю его в ваше распоряжение. По крайней мере, на какое-то время. — Они оба смотрели, как он уходит, и, прежде чем Сара заговорила, возник неловкий момент.
— Итак, капитан. Расскажите о себе.
— Можно было бы придумать кое-что и получше, — сказал Дэйн тихо.
Она резко взглянула на него.
— Большинству мужчин нравится разглагольствовать о своей работе.
— Давайте сделаем так: вы будете задавать вопросы, а я отвечать на те, которые смогу.
— Будет легче, если мы узнаем немного больше друг о друге. Мне бы не хотелось превратить все в формально-официальное интервью. Мне интересно рассказать читателям, что заставляет мужчину — в особенности американца — наниматься в стрелки.
Красавица, подумал Дэйн.
— Вы сказали, что мы должны лучше узнать друг друга. Как насчет того, чтобы рассказать о себе первой?
Она не колебалась.
— Меня зовут Сара, без второго «а». Мне двадцать шесть лет от роду. Пишу для нескольких небольших американских газет. Родилась и выросла на Гавайях. Отец мой живет там, ’мать умерла. Степень по журналистике университета Миссури; мне всегда хотелось быть журналисткой. Не — и никогда не была — замужем, но предложений было, хоть отбавляй. В Азии впервые, она улыбнулась. — Вы мой первый наемник.
— Похож на то, что вы себе представляли?
Ну уж нет. Нет.
— Пока не знаю, — сказала она вслух.
— Я специализируюсь в физиогномике, — продолжала она. — Человек — животное забавное. Проездила с полицейскими какое-то время и видела достаточно жестокости. Хочу попасть в настоящую большую газету или журнал. Может быть, написать книгу. Что тут же заставляет меня спросить о вашей литературной степени — из гонконгского университета, я не ошибаюсь?
— Я получил ее в шестьдесят втором. Просто мне хотелось ее получить, да и Старлайт я обещал.
— Старлайт?
— Моей матери.
Сара выпрямилась. И потянулась за сумочкой, в которой лежала книжечка.
— Старлайт. Что это еще за имя? Чье?
— Аниюнвийя, — ответил Дэйн. — Старлайт — это английский эквивалент, ее имя — Нокуизи Игагати.
Сара вперилась в его лицо.
— Боже, — вырвалось у нее. — Нам предстоит очень и очень долго беседовать.
Он меня трогает, и я не уверена, что мне это нравится. С того самого мгновения в палатке репортаж о нем становится все более и более захватывающим. Но всего, что мне нужно, он не рассказывает. Говорит о горах, Старлайт, Таводи, но еще больше — умалчивает. И вот что странно — он мне нравится. Он просто грязный наемник, но все равно — нравится, и ничего тут не поделать. Где мои записи? А, да…
Мне нужно как можно больше узнать о тех годах, которые он посвятил таэквондо, где-то там здоровенный выпущенный кусок времени. Женщин он не упоминает. Хотя, могу поспорить, их была целая уйма. Ведь он очень привлекателен.
Он обладает южным обаянием, хотя южанином его не назвать. Бог ты мой — индеец-викинг! Ничего удивительного в том, что он так упрям. Наемник со степенью по литературе. Индеец, обожающий Азию. Красивый мужчина с явным достатком без постоянной подруги. И не следует забывать о том, что он убивает людей. Но, когда он подсаживал меня в «лендровер», руки у него были нежны, и, несмотря на его опасные глаза, улыбается он очень мило.