Стены она сама выкрасила в ярко-желтый, веселый солнечный цвет, который бодрил и настраивал на оптимистичный лад. Фотографии понравившихся блюд и рецепты, вырванные из журналов, Элис вставила в рамочки с магнитами. Ими была почти полностью покрыта дверца холодильника. Кроме того, они же были прикреплены прищепками кое-где и к дверцам шкафчиков. Это выглядело вполне естественно и даже оригинально. И, кстати, свидетельствовало о том, что хозяйка кухни умеет и любит готовить.
— Как на рынке где-нибудь в Провансе, — мечтательно пробормотала Мэрион, кивнув на две корзины, наполненные овощами и фруктами.
— Прованс? — Элис слегка покачнулась, не зная, что ответить на щедрое сравнение ее маленькой скромной кухни со столь живописным местом Южной Франции.
Мэрион заметила ее смущение и добавила:
— Яркие светлые стены, развешанные повсюду вырезки с кулинарными рецептами, живые, неподдельные цвета фруктов и овощей…
Элис бросила взгляд на все это.
— Н-но разве никто больше не покупает баклажаны, помидоры или бананы?
— Да, но ты выбрала самые лучшие, самые яркие, а потом разложила их, как настоящий художник, — убедительно проговорила Мэрион Уиланд. И, прежде чем озадаченная Элис смогла что-либо ответить, вдруг с вдохновением добавила: — У тебя восхитительная квартира, пусть небольшая, но это твой мир, непохожий ни на какой другой, неподдельный и уютный. В нем все так мило, даже очаровательно! Он отражает твою душу. Нет, ты во многом не похожа на других. Словно одарена свыше видеть во всем красоту…
Элис была растрогана до слез. За неполный час общения с Мэрион Уиланд она поняла, что не нужно было поддаваться минутной слабости и бросать учебу. Но раз уж это произошло, не стоит хоронить себя раньше времени. Впереди целая жизнь, и, самое главное, появилась новая работа, а уж там она разберется…
8
Зевнув, Элис сделала еще глоток кофе, раздумывая над тем, что сказала ей профессор Уиланд. На семинарах по литературе они немало времени посвятили поэзии. Принимая во внимание речевые затруднения, профессор никогда не вызывала ее для устного ответа. Едва ли эта чуткая женщина догадывалась о том, что ее любимая ученица при чтении стихов совершенно не заикается.
Элис усмехнулась. Так же свободно она произносила слова в состоянии крайнего раздражения. Но возмущенной и поэтому говорящей без запинки ее видели редко. Последний гневный выплеск случился у нее много лет назад, когда она надела воздушное шифоновое платье, чтобы пойти в нем на школьный бал, а Макс обозвал ее пигалицей. Она в сердцах накричала на него, без единой запинки ответив на неожиданную обиду.
После того случая брат больше ни разу не позволял себе насмешек в ее адрес. А злополучное платье мать впоследствии потихоньку убрала из шкафа, заменив его на менее вычурный наряд.
Элис еще немного отпила из кружки, смакуя кофе, запах которого возбуждал ее больше, чем сам напиток.
Понемногу она обрела уверенность в том, что не так уж одинока в этом мире. Возможно, судьба уготовила ей, в отличие от остальных ее родных и знакомых, особую роль. Но почему у нее, внешне такой спокойной и невозмутимой, внутри бушевал ураган эмоций?
Все-таки жаль, что в школьном возрасте ее не показывали неврологу. Посещение опытного специалиста в клинике стоило слишком дорого, и матери это было не по карману. Кроме того, встреча с врачом и необходимость объяснять ему что-то пугала Элис до смерти.
Последнее дни она все больше печалилась о том, что не может нормально, как все, говорить. Может быть, это из-за Тони? Ведь он прилагал усилия, чтобы отыскать способ общения, как можно менее связанный с речью. Элис ценила его старания, но чувствовала, что ей этого мало. Она должна была общаться с ним и с помощью слов тоже.
Например, ей хотелось рассказать ему, как прошел очередной день. И о том, что ей удалось получить замечательную работу и теперь она будет писать статьи и доклады для крупной энергетической компании. А еще с ним можно было бы поговорить о прочитанных книгах и о самом сокровенном — о своих мечтах…
Элис мельком взглянула на часы — стрелки показывали семь тридцать утра. Вчера она пообещала Мэрион к полудню набросать черновой вариант речи, или скорее ее ключевые моменты. Это задание требовало навыков, которых у нее пока не было. Но она почему-то не сомневалась, что справится.
Вчера, после ухода профессора, Элис до поздней ночи обдумывала ее поручение. И сегодня, встав пораньше, она уже успела просмотреть оставленный Мэрион материал, быстро освоила новую пишущую машинку, набросала план написания по разделам… Суть статьи сводилась к тому, чтобы дать понять общественности, что «Фаст комьюникейшн» работает в рамках действующего законодательства штата и ничем не запятнала себя.
Еще две кружки кофе, и черновик с тезисами был в основном готов. Нужные фразы рождались быстро, складываясь в стилистически грамотно оформленные предложения, а пальцы уверенно печатали текст.
Покончив с этим, Элис в очередной раз мельком посмотрела на часы. Было уже девять тридцать. Мэрион просила приносить готовые работы к ней в университет и уже сегодня ждала ее к полудню. Так что оставалось достаточно времени, чтобы успеть еще раз внимательно прочитать текст.
Элис подошла к зеркалу и заглянула в него. Светлые волосы, не тронутые расческой с прошлого вечера, торчали в разные стороны. А на щеке осталось пятно от шоколадки, которую она съела с булочкой и запила кофе. Неужели ей уготована в будущем участь одинокой старой женщины, редко обращающей внимание на собственную внешность?
Быстро приведя себя в порядок, Элис снова углубилась в работу, а потом стала собираться в университет. Неподалеку от ее дома останавливался рейсовый автобус, на котором можно было без пересадок за четверть часа добраться до центра города. На него-то она и поспешила, положив в сумку папку с текстом.
Приехав в университет и поднявшись на второй этаж, где располагался филологический факультет, Элис постучала в дверь кабинета профессора Мэрион Уиланд. Та была на месте и искренне обрадовалась ее появлению, взяла страницы с текстом, внимательно прочитала, но так и не внесла никакой правки.
— Я была уверена, что ты сумеешь это сделать, — сказала она. — Но не ожидала, что у тебя получится так хорошо.
После этого она провела Элис в свою приемную и познакомила с секретарем.
— Дженнифер Морган, — приветливо улыбнувшись, назвалась белокурая девица, скорее всего вчерашняя школьница.
— Это — мисс Лоуэлл, — представила ее Мэрион, — или просто Элис. Я ведь говорила, что она будет выполнять работу для компании «Фаст комьюникейшн». Порядок доставки текстов остается прежним. Ты принимаешь у нее текст, звонишь в фирму, оттуда присылают курьера на машине. Посыльный забирает выполненную работу и оставляет задание для следующей. О результате сообщают тебе по телефону, а ты звонишь мисс Лоуэлл…
— Да, профессор, — послушно кивнула секретарь.
— Теперь я кое-что должна оговорить с тобой, Элис, — Мэрион вывела ее в коридор, заполненный студентами. — Ну, во-первых, гонорар ты будешь получать через меня, без задержки. А во-вторых, в дальнейшем постоянный предварительный просмотр текста с моей стороны едва ли понадобится. Ты умеешь точно выражать мысли. Мне это ясно уже сейчас, по первой работе.
— Спасибо, профессор! Для меня ваша оценка всегда много значила, — поблагодарила Элис, удивившись, что произнесла это без запинки.
— Вот видишь, — улыбнулась Мэрион Уиланд, словно прочитав ее мысли, — тебе полезны положительные эмоции. Тебя надо больше хвалить.
Элис приободрилась, смущенно улыбнулась в ответ, почувствовав, что готова взять на себя полную ответственность за выполнение порученной работы. Ее тексты будут проверять непосредственно в самой компании, и, может быть, это станет делать даже сам генеральный директор. Что ж, пусть так! Она справится со всеми заданиями, лишь бы босс не вздумал беседовать с ней по телефону или вызывать для личного знакомства…