Да и вертелось в подсознании что-то по поводу особенностей расселения людей.
Мол, человеки статистически чаще тяготели к речным долинам, а раз реки в основном берут начало в горах, значит это направление поиска — довольно перспективно. Ну, или как минимум, ничем не хуже любого другого.
Однако последний аргумент озвучивать Насте я, кончено же, не стал.
В общем, направление немного скорректировали с учетом необходимости обходить похожее на озеро болото, и в качестве сверхцели договорились идти именно на восток. Хотя прямо сейчас мы двинули чуть левее.
Оказалось, что в здешней саванне есть и леса тоже. Ну, или пусть это пока называется «группы деревьев» — как предложила Настя. Такой островок растительности нашелся у самого горизонта. С учетом этого факта получалось, что он должен быть не так уж и велик…
Очередные пять-шесть километров казались, ничем особым не примечательны.
Этого факта не отменяло даже понимание, что мы вроде как на чужой планете. Пусть вслух об этом пока и не говорили, но судя по отдельным оговоркам, никто из нас в этом особо и не сомневался.
Не сговариваясь, по-моему, мы оба ощущали, что если произнести такое вслух — то это означает, что вот прямо сейчас раз, и все. Мир больше и в самом деле не прежний! Будто ради пары слов ты сам отказываешься от родни, друзей и вообще — прошлой жизни.
Не признаешь этот факт, а сам, своими руками отрываешь от себя все, что было дорого. Вот никто и не захотел взваливать на себя эдакое решение.
По пути никуда не торопились.
Сытые и, по-прежнему, слегка под веществами — обновить мазь на плечах пришлось из-за отчетливо потемневших тел — брели и болтали о всякой ерунде. На этом расслабоне в итоге и добрались до леса.
— Замри! — резко потребовал я, всего минуту назад сам травивший какую-то студенческую байку.
— Чего?
Настя послушно остановилась, при этом правда, принявшись, скорее заинтересованно, чем испуганно оглядываться. Все-таки вчерашние события чему-то нас научили, и вопрос свой девушка задала едва слышно.
— Не шевелись, и если испугаешься, то не беги… — как мог, подготовил ее я. — Видишь, вот в кустах, правее… — я повел подбородком в сторону зарослей, стараясь при этом и в самом деле лишнего не привлекать внимание.
Настя заинтересовано оглянулась и неожиданно охнула. По-прежнему, скорее растерянно:
— Это что за дрянь такая? — прошептала она настолько тихо, что я скорее угадал вопрос, чем и в самом деле расслышал.
— Если не брать во внимание размеры, то вроде вполне себе узнаваемый …чувак, — обозначив улыбку, внутренне я остался совершенно серьезным и собранным.
Нетрудно было догадаться, что я просто храбрился — держал фасон, но Насте сейчас было не до расследований. Прижмурившись, словно вглядывается куда-то вдаль, она некоторое время молчала, а потом все же смогла выговорить:
— Подожди, это ку… кузнечик? — пораженно охнула напарница.
— Я вот прямо клясться не стал бы, но внешне существо — почти один в один с обычным земным. Смущает только размер — он же почти как лошадь!
— А чего мы тогда замерли и шепчемся? — удивилась Настя, оттаивая, но со свойственным ей здравомыслием все же не решившись как-то особенно шуметь.
— А что ты о них знаешь? — искренне удивился уже я.
— Ну как же, — совершенно буднично переспросила подруга, и неожиданно запела, отчаянно фальшивя из-за необходимости сдерживаться:
— Боюсь у меня для тебя очень плохие новости, — хмыкнул я, заражаясь довольно глупой бесшабашностью, но не забывая аккуратно потянуть девушку вслед за собой. — Разве ты вчера еще не убедилась, что Великая русская литература всем хороша, но как источник знаний об энтомологии — вот вообще не вариант…
Когда между нами и здоровенным бронированным «конем» расстояние выросло не меньше чем до полусотни метров, я снова позволил себе говорить:
— Говори мы о стрекозах, обязательно вспомним Крылова. Как там в басне?
Думаю, теперь-то ты знаешь, что стрекозы — отнюдь не милые беспомощные хипари. В мире насекомых, это скорее — ненасытные крылатые мародеры, нагоняющие страх и ужас на тех, кто слабее. Вчера мы познакомились с их личинками[2], и хватит! Боюсь, со взрослыми насекомым встречу можно просто не пережить.
2
Наяда или нимфа — так называют личинок стрекоз, обитающих главным образом в стоячих озерах, прудах и старицах рек, а также в ручьях, реках, болотцах и многих других местах. Как и взрослые стрекозы, личинки являются хищниками. Они охотятся на более мелких насекомых и прочих беспозвоночных.