Если она решила так меня подготовить, то ошиблась. От такого захода на меня снова напал несолидная болтливость.
— Просыпаешься в зеленой квартире с колючками и после этого чему-то удивляться? Вываливай все как на духу! — улыбнулся я. — Да и о чем переживать красавице с третьим размером…
— Вторым! — поправила Настя, и далеко не сразу согнала смущенную улыбку с лица, хотя комплимент получился вроде так себе. — Когда я очнулась в этом своем домике, сначала думала, что все это не по-настоящему. Да, реалистичный, но все же сон… А потом, была другая мысль, не знаю почему, но я, наверное, и сейчас, не очень-то уверена, что ошиблась…
Следующую минуту Настя молчала, я терпеливо ждал.
— «Про сон» — это понятно, а что там за другая мысль? — осторожно напомнил я.
Настя еще некоторое время ничего не отвечала, и я решил ее поторопить:
— Знаешь, вот эта тишина сейчас, как раз уже смотрится не очень нормально. Поэтому говори любую… — я хотел сказать «чушь», но подумал, что так дела не делаются и смог закончить фразу раньше, чем очередная пауза стала совсем уж неловкой. — …Говори все что угодно! Мало ли, может хотя бы тебе самой станет легче, после того, как выскажешься. Тоже ведь польза!
— Я подумала, что попала в ад…
Настя сообщила это с явно ощущаемым вызовом. С таким видом: мол, плюйте в меня теперь, пусть я дура, зато честная! Она даже немного прикрыла глаза в ожидании каких-нибудь обидных слов, но я и впрямь был удивлен. Правда, скорее из-за того, что просто не уловил самой логики.
— И когда это ты успела так накосячить? Извини, но я и в самом деле не совсем понял… — примирительно улыбнувшись, шутливо прикрылся выставленными вперед ладонями от гневных взглядов соседки.
— Я, тебе…
— Слушай, для здорового человека, ты как-то слишком обидчива… — начал было я, но тут же хлопнул себя по губам. — Блин, опять! Правда, ты извини, это точно стресс, но знаешь ли, со мной тоже не каждый день происходит все вот это…
Попытка извиниться и успокоить Настю вышла не особо удачной. Выходило у меня скорее насмешливо, не смотря на смягчающие обстоятельства. Все это время еще и я прислушивался к своему организму, но в какой-то момент испытал настолько сильное ощущение потери, что практически потерял интерес к разговору.
Горе и в самом деле было настолько сильным, что прервав речь на середине, я сел, отвернулся, и плюнул на все эти извинения. В конце концов, какое мне дело до обид какой-то чужой телки.
Не знаю, что из этого Настя смогла почувствовать, но так же неожиданно она вдруг сдала назад:
— Я, наверное, и правда погорячилась, — неуверенно начала Анастасия, — но с тобой-то теперь чего?
Казалось бы, признаться в таком немыслимо, но слова хлынули из меня просто потоком:
— Мы так классно ссорились, весело и с огоньком, а «он» все равно даже не шелохнулся! Я уж надеялся, может в тебе чего не так, но нет, никаких причин для отвращения. Ну, или антипатии, которая могла бы все перебить… Все, ничего не поделаешь, я стал импотентом еще до двадцати лет. По-моему, самое дерьмовое достижение из возможных!
Наверное, мне и в самом деле удалось передать все, что чувствовал, все мое искреннее и всамделишное горе, потому что девушка явно смягчилась.
— Вот ты дурень, так я, поэтому и подумала, что мы в аду! — совершенно неожиданно сообщила она.
— Ой, да не надо меня успокаивать! Подумаешь, у неизвестного тебе чувака, чье имя ты узнала меньше часа назад, не встало… Все пропало, мы в аду! — пискляво передразнил я.
— Да нет, ты не понял! Мы же словно какие-то заторможенные, будто мертвые или… — Настя попыталась подобрать более подходящее определение. — Будто обдолбанные какие-то… Точно — обдолбанные! Все ощущения словно через толстую подушку: мысли, желания… Скажи, ты ведь тоже не потеешь, так?
Не зная, как это комментировать, я отвернулся, оставшись впрочем, сидеть там, где и был. И искренне попрятался вникнуть в озвученную идею:
— Подожди, а ведь все действительно ощущается, словно бы «через подушку»! Даже жара припекает как-то не так. Не так, как обычно…
— Ну да!
— Знаешь, я «траву» пару раз покуривал, вроде совсем не те ощущения. По крайней мере, сейчас точно никакой эйфории или яркого удовольствия не было. Но ты права, совершенно непонятное отупение, заторможенность — все это и в самом деле есть… — обернувшись, я уточнил. — Слушай, а откуда идея с адом-то? Не специалист, но это же, по-моему, совсем непохоже на горячие сковороды, котлы, все такое… Ну, чего там черти творят? Просто мне всегда было достаточно общего понимания…