Проблема, правда, была не в тяжести, а в неудобстве транспортировки.
Из всего новообретенного Настя однозначно в итоге одобрила только идею взять с собой липкую маслянистую жижу с огуречным запахом. Фактически сейчас это был наш единственный вариант защитить кожу от жары. То, что сами мы пока не успели заработать ожогов, и даже вроде как не замечали перегрева — было и в самом деле ненормально, и вовсе не означало, что так будет и в дальнейшем.
Так что когда напарница по своей воле и даже без дополнительных просьб помогла насобирать широких листьев, скрутить из них свертки-конверты и тщательно затянуть все теми же травяными жгутами — это получилось не совсем чтобы само собой. Но концепцию понятия «сделка» Настя и в самом деле прекрасно понимала, поэтому сейчас свою часть совместного имущества тащила вполне добровольно и охотно.
Тем более, что я нагрузился ощутимо сильнее…
«…Вот что за дурость такая, иду туда, где нас стопроцентно будут пытаться съесть, и даже не особо волнуюсь. Ну, так, чтоб по-настоящему…» — совсем не ворчать не получалось, но делал я это строго «про себя».
Даже получасовая прогулка позволила выяснить, что дело точно в какой-то химии. Ну не могли мы, не смотря на все доводы разума, оставаться настолько спокойными. В нашей крови точно присутствовало нечто постороннее, что-то и в самом деле крепко притупляющее физическую чувствительность, и вообще — заметно снижающее эмоциональность, но не общую адекватность, как ни странно. Мы ведь с самого начала вели себя неожиданно расслабленно и разумно, не смотря на полную неизвестность, да и прочие обстоятельства.
Когда до цели осталось где-то с полкилометра, Настя резко остановилась и удивленно вскрикнув, ткнула пальцем куда-то вперед.
— Что, что это там? — переспросил я, так и не сумев ничего рассмотреть.
— По-моему что-то шевелится… — неуверенно пояснила девушка. — Правда, сейчас я уже не вижу ничего…
— А «там» — это где?
— Прямо у кромки, или может быть в самой воде… — смутилась попутчица.
— Нет, тоже ничего не вижу, — минуты через две-три сдался я. — Может это тебе показалось из-за тех четырех деревьев, что между нами и водой? Кроны у них пышные, но самые тонкие ветви мы с такого расстояния рассмотреть не можем, а мешать-то они все же должны…
— Не знаю… — поморщилась спутница, явно уже пожалевшая о своей порывистости.
— Так может, не пойдем туда? Хотя остаться рядом с водопоем — наверное, вряд ли сильно безопаснее…
Почувствовав угрозу решению, которое она и протолкнула, Настя тут же отбросила неуверенность и решительно зашагала вперед:
— Не-не, пойдем! Тут же довольно ровная местность, какого-нибудь льва или бегемота мы должны издалека рассмотреть.
— Довольно ровная… — негромко, но достаточно понятно хмыкнул я, шагая за ней вслед, — это если с самолета смотреть «ровная». Глянь, мы же прошли мимо пары мест, в которых целый прайд львов спрятать можно. Вон та промоина, или вот те кусты, или вон, например… — я ткнул в подходящее место прямо у нас на пути.
— Ой, начнешь выдумывать… — отмахнулась спутница, и глянула на меня подчеркнуто иронично: мол, ага, знаем мы таких юмористов.
Однако идя позади, я почти сразу отметил: уже через десяток шагов Настя, обдуманно или нет, но однозначно попыталась разминуться с предположительно опасным местом, в которое я ткнул практически наугад. Ноги ее ощутимо начали забирать вправо. В конце концов, от ее голого тыла я ведь практически не отводил взгляда, так что мог не сомневаться в этом наблюдении.
— О, смотри, черепашки! — умилительно засюсюкала Настя, едва мы замерли в десятке метров от кромки воды.
Напарница не торопилась сокращать расстояние до огромного скопления грязных луж и болотцев, издалека показавшихся нам одним гигантским озером.
— Какие-то они странные, если не сказать «стрёмные…» — засомневался я, настроенный, впрочем, скептически вообще ко всему в этом месте.
Я и в самом деле по-прежнему считал, что мы поступили опрометчиво, впрочем, это не мешало пытаться поиметь и другую пользу от Настиного сумасбродства. По пути мы ненадолго сворачивали к одному из встречных деревьев, где я намотал на прихваченный с собой пук колючек кусок тонкой, но гибкой и пружинистой лианы, и так же раздобыл неожиданно прямую, тяжелую и внешне довольно крепкую ветку.
Она, кстати, там оказалась единственной подходящей, и в глубине души я искренне недоумевал, настолько ограниченным оказался выбор «хвороста». Где-нибудь в ухоженном городском парке такое было бы логично, но в пустынном малопосещаемом месте…