- Лайт, сдавай назад! Сваливайся вниз, я иду на помощь!
Хладнокровие и спокойствие дали трещину, через которую начали просачиваться эмоции…
Эпизод 16
Союзник последовал данному по общей связи совету. «М2 Лайт» взревел двигателем и, окончательно ломая здание, свалился со склона. Целый пласт глины и земли стремительно сполз за ним следом, подняв густое облако пыли. «Лайт» приземлился носом, войдя в землю почти на полметра. При падении ему повредило гусеницу, но танк оказался в безопасности, пусть и на некоторое время.
Разумеется, противник не собирался отпускать столь желанную добычу. Вражеские танки рванули к цели, стараясь вырваться вперёд. У «Лайта» оставалось совсем мало прочности. Любому из противников хватит одного выстрела! Жадность ослепила экипажи, и танки ринулись, не обращая внимания на окружающую обстановку.
Гусеница ещё была повреждена, когда на гребне склона показался первый враг. Вражеский «М2 Лайт» на миг завис, а потом заскользил вниз, пытаясь навестись на ходу. Выстрел прозвучал оглушающе. Облако сизого дыма вырвалось из дула. Торопливость оказалась не на руку экипажу. Они промахнулись практически в упор! Союзный «М2 Лайт» не мог ответить оппоненту, слишком уж неудобной была позиция. Танк стоял практически вертикально. Враг ушёл на перезарядку, лихорадочно стараясь успеть до того момента, как появится второй танк. Желание забрать желанный фраг затмило для экипажа всё остальное.
«Кабриолет» (Т82) выскочил, как чёрт из табакерки. ПТ слегка подпрыгнула и рухнула всего в паре метров от беспомощного «Лайта». Падение вышло не слишком удачным – Т82 оказался развёрнут задом к противнику. ПТ взметнула комья земли из-под гусениц, разворачиваясь в нужном направлении. Мотор ревел на пределе, выкладываясь без оглядки. Вражеские танки подарили «Лайту» ещё несколько секунд жизни своими несогласованными действиями. ПТ закрыла своим корпусом танк союзника. Наверняка в общем чате у противника сейчас благоухало и цвело царство вежливости и доброты.
Но даже такой нежданной передышки не хватило, чтобы вывернуться из неприятной ситуации. Гусеница только-только восстановила свою структуру, когда Т82 развернулся в нужном направлении.
О чём думал командир «М2 Лайт» в это мгновение? Корил ли он себя за то, что завёл свою машину в подобную ситуацию? Или ругался на Т26, который обещал помочь и не помог?
Мы этого не узнаем. Потому что в тот самый, последний миг перед выстрелом ситуация из безнадёжной стала невероятной. Между танками расположившейся внизу троицы появилась тень. Её отбрасывал Т26, взлетевший в ошеломляющем прыжке!
Зрелище советского танка в воздухе – такое запоминается надолго, если не навсегда. А если это твой враг – то ещё не одну ночь будешь просыпаться в холодном поту. Солнце отразилось от изображённой звезды на боку башни, посылая красные лучи смерти всем противникам.
Дуло извергло огонь, когда танк ещё находился в воздухе. Снаряд врезался в башню вражеского «М2 Лайт». Для наводчика это был по-настоящему шедевральный выстрел! А потом танк Андрея просто рухнул на вражескую ПТ!
Открытая рубка не даёт защиты от девяти с половиной тонн стали, которые падают на тебя с огромной высоты. Вряд ли экипаж даже успел испугаться, прежде чем их размазало по броне. Последним, что видели танкисты, были покрытые глиной гусеницы советской машины смерти.
Столкновение оказалось очень сильным. Андрея тряхнуло так, что он едва не откусил себе язык клацнувшими зубами и не вывалился из кресла. Но это не помешало броситься на перезарядку. Подхватив снаряд, юноша поднёс его к зарядному механизму. Какой бы ни была ситуация, орудие всегда должно быть заряжено.
Грохот и новый толчок. Вражеский экипаж не собирался сдаваться без боя. В бортовой броне Т-26 появилась дыра. Кабину заволокло жгучим сизым дымом. Командир тряхнул головой, словно стараясь стряхнуть появившийся в ушах звон. Разумеется, это движение не помогло. Руки тем временем выполняли необходимые операции.
Башня пришла в движение. Андрею показалось, что она едва ползёт. Взгляд на панель повреждений – всё нормально, поворотный механизм в порядке. Просто очередные причуды восприятия.
Чебурашка стиснул зубы. По виску наводчика текла струйка крови, но он не обращал внимание на ранение. Для него существовала только цель. Нельзя промахнуться! Только попадание, только урон! Наводчик сморгнул навернувшуюся слезу. Густая пыль, смешанная с дымом наполняла танк, мешая зрению. Вот цель! Сейчас, сейчас!