Карта. Нужно ещё раз проанализировать карту! Вот, чуть в стороне есть ещё один подъём на базу! Не такой широкий и ровный, как открывшийся взору. Попробовать подняться по нему?
- Уходи влево. Поедем по другому пути.
Николай кивнул. Ему тоже не улыбалось ехать у всех на виду. Машина вывернула на другую дорогу. Танк слегка завалился набок, сползая по небольшому склону. Незначительный крен, который легко компенсировать. Водитель слегка потянул нужный рычаг.
Мощный фугас врезался в землю прямо под брюхом боевой машины. Танк подбросило так, что он встал набок. Долгое мгновение казалось, что он сейчас перевернётся на крышу. Однако «Т-26» в кои-то веки решил помочь своему экипажу, упав обратно на гусеницы.
Мир подпрыгнул и исчез. Бесконечное ничто. Когда восприятие вернулось к водителю, он осознал себя завёрнутым в плотную вату. Двигаться стало крайне тяжело, звуки вязли, доходя до ушей невнятными и еле слышимыми. С трудом повернув голову, он увидел Андрея. Лицо командира залило кровью, он открывал рот, словно рыба, выброшенная на берег. Напрягшись, Николай осознал, что Андрей кричит что есть мочи. Подняв руку к лицу, механик увидел, что у него не хватает указательного пальца. Странно, но боли не было. Как и страха.
- Вперёд! Надо двигаться вперёд! – пробился в мозг тонкий, словно комариный писк, голос командира.
Николай моргнул. Почему я не чувствую своих ног? Руки легли на рычаги. Танк дёрнулся, но остался на месте. Глаза переползли на панель повреждений. Двигатель сдох. Запустить операцию восстановления. Какая клавиша? Кажется, эта. Рука потянулась к ней. Чёрт, указательного пальца же нет! Придётся нажимать средним. Готово. Ещё несколько секунд придётся ждать.
Хлопок. Что это? Выстрел! Да, это же выстрел! Чебурашка стреляет в кого-то. Но что за цель? Планшет, надо посмотреть на планшет. «СУ-26», коварная арта! Притаилась и шарахнула прямым попаданием!
- Да вытащи нас уже отсюда!
Двигатель, наконец, ожил. Николай в ту же секунду заставил танк рвануться вперёд. Полноценного рывка не получилось, скорее это было похоже на ползание ленивой черепахи. Однако этого оказалось достаточно. Взрыв прогремел за кормой.
Чебурашка всадил ещё один снаряд в противника. Огненный гриб, расцветший на месте врага, подтвердил, что промаха не случилось.
- Остался ещё один! Последний! – крикнул Андрей.
Юноша держался из последних сил, чтобы не завыть от боли. Правая половина лица и тела превратилась в один огромный ожог. Малейшее движение – и корочка трескалась, порождая волну жуткой боли.
- Уходим отсюда! Этот ублюдок засветил нас! Мы – мишень!
Андрей продолжал кричать, невзирая на боль. Это было необходимо для Николая, которому досталось больше. Командир крепко подозревал, что механик готов потерять сознание в любую секунду. Чтобы не допустить этого, надо говорить. Пока водитель слушает, он сохраняет сознание. Всё просто.
- Двигаемся быстро! Французы предсказуемы, он наверняка сейчас ползёт сюда. Вот будет сюрприз, когда мы зайдём к нему сзади, правда?
Николай кивал на каждое услышанное слово. Движения механика стали размашистыми и неуверенными. Танк ехал рывками, его кидало в стороны, будто пьяного.
Практически уничтоженная машина против нетронутого врага. На кого бы ты поставил в этой ситуации, Андрей? Вряд ли стал раздумывать. Вся проблема заключалась в том, что сейчас ты на месте того, кто заведомо проиграл. Французу даже стараться особо не надо.
Дорога повернула и круто пошла вверх. «Т-26» взвыл мотором, вытаскивая свою неповоротливую стальную тушу. Механик грудью навалился на рычаги, словно это могло помочь. Андрей уже перестал говорить. Сознание время от времени погасало, юноша воспринимал реальность фрагментами. Вот они лезут наверх, а в следующий момент уже врезаются в ангар, который располагается на базе.
Планшет пикнул, и танк мгновенно остановился, а потом дёрнулся назад. Андрей помотал головой, сосредотачиваясь. Цель. Они нашли его! Странно, почему француз стоит прямо в круге, на открытом месте?
Чебурашка расхохотался. Удивительный звук, никогда не слышанный никем из экипажа ранее. Гулкое уханье, которое воспринимали уши, могло быть только смехом. Андрей повернулся, удивлённо поморщившись.