Улыбка на лице Эрри даже не дрогнула. Все же именно к этому она готовилась последние три недели.
— Красоту невозможно загубить никакими одеждами, моя дорогая. Как и обрести, увы. А портные лгут, уверяя, что хороший наряд делает женщину неотразимой, просто желая заработать побольше, — заговорчески прошептала Эрри, склонившись к уху Эделии. — А сейчас прошу меня простить. Хочу разыскать мать. Но я не прощаюсь, Дель. Вечер ведь только начинается.
Вечер действительно только начинался.
Шипел потревоженный змеиный клубок, смакуя сплетни и обсасывая уже до блеска отполированные кости внешне совершенно невозмутимой герцогини де Байе. Испепеляли завистливыми взглядами молодую женщину первые придворные красавицы. Кого-то Эрвианна знала, кого-то впервые видела, но абсолютно всем открыто, почти невинно улыбалась, кивала и натурально изображала искреннюю радость от встречи, выискивая глазами её сиятельство герцогиню де Саменти, которая в очередной раз некстати куда-то запропастилась.
На деле Эрри уже едва могла скрывать дикое желание вцепиться ноготочками хоть кому-то в лицо. И только осознание и даже твёрдая уверенность, что в каждой придворной даме, ещё не собравшей из прожитых лет длинные бусы, кипела злость и зависть к ней самой, укрощали сей низменный порыв. А всё потому, что мужская часть придворного бурлящего котла провожала герцогиню де Байе вовсе недвусмысленными взглядами.
У неё всегда получалось вызывать в мужчинах желание. Даже неосознанно. Даже не желая того, Эрри привлекала внимания больше, чем венценосная чета. И пусть раньше она тушевалась под этими блестящими, словно одурманенными, взглядами — сейчас ей было всё равно. Хотя нет — ей нравилось! Но не эти их взгляды, а искажённое яростью лицо сен Фольи, которого от свершения страшной воспитательной работы и мести за красоту своей жене удерживали приличия, обычаи и статус. А также внимательный взгляд короля, который Эравианна чувствовала лопатками, как рабское клеймо. И приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы не передёргивать плечами, силясь сбросить липкое ощущение, или просто не оглядываться, дабы ответить Вистеру не менее внимательным взглядом.
И дабы отвлечься от тяжелых мыслей об особах кровей королевских, Эрри старалась сосредоточиться на особах низших как по происхождению, так и по нраву, раздумывая на самую неприятную тему, которая всё же весила достаточно, чтобы занимать её мысли.
О, Великие! Что ни говори, а Эрри придётся туго по возвращению в Байе… Если графа случайно не постигнет страшная участь. К примеру, он мог бы перепить вина и выпасть из окна. Совершенно случайно. Или отравиться на пиру куропаткой… или его слишком изношенное за годы тяжёлой службы сердце не выдержало бы постельных утех с молоденькими и чересчур требовательными вдовами, так и не сыскавшими себе лучшей участи, нежели ходить хвостом за королевой…
Эрри так увлеклась, представляя, какой бы смерти желала супругу, что не заметила, как стала улыбаться слишком открыто. И лицо её выражало столько неприкрытой ненависти и злорадства, что придворные дамы вздрагивали, когда обращали на неё взор.
— Мне кажется или в данный момент вы планируете страшную месть? — вывел Эрри из раздумий уже знакомый низкий голос графа Атори.
И дамы и господа мгновенно и совершенно бесшумно отхлынули, оставив их в центре образовавшегося круга одних.
О! Это очень ярко подчёркивало слова матери о том, что Роберт сен Атори внушает страх всем и вся, и что, несомненно, он самый опасный человек в королевстве… Но Эрри совершенно открыто улыбнулась ему, словно старому другу, и так же невозмутимо положила руку на его локоть, увлекая подальше от уже опостылевшего серпентария в сторону балконов, нависших над королевским садом.
— Ох, вы как мужчина благородных кровей просто обязаны спасти даму от этого кошмара. Иначе они меня сожрут глазами, а кости обгложут и будут полоскать в сплетнях ещё много дней к ряду, — чуть нарочито весело сказала она, заметив полный ярости взгляд сен Фольи.
— Вы слишком предвзяты, леди де Байе. Мне кажется, вас не так-то просто обидеть.
— А вот в этом вы несомненно правы, граф. Меня просто нереально обидеть…
Эрри чуть устало облокотилась о перила, вдохнув запах ночных цветов и затхлость стоялых вод Тезвы, прикрыла глаза, стараясь подавить все чувства и снова надеть излюбленную маску. Но… движение, шепот, человеческая масса и даже мужчина, что продолжал молча, чуть прищурившись, смотреть на неё — выбивали из привычного спокойствия. Из её личного равновесия.
Поднималась лежалым илом со дна памяти глухая злость. Всё те же лица, веселящиеся на похоронах её мужа, её сердца. Её гордости и чести. Подступала к горлу тошнотой… Нет. Восстановить былое равновесие не так просто.
Сен Атори протянул ей бокал с красным напитком и Эрри, благодарно кивнув, приняла его. Но пригубив, оказалась несколько разочарована: не вино. Гранатовый сок, который она, в принципе, не очень-то любила.
— Так вы всё же планировали страшную месть? — снова спросил серый человек, именующийся королевским волкодавом.
— Разве что нынешней моде, — устало улыбнулась Эрвианна. — Простите, но я не привыкла ходить почти голой на людях. Чувствую себя неуверенно и совершенно…
— Я прекрасно вас понимаю. Любовь женщин к открытым нарядам напрочь лишила мужчин малейшей возможности пофантазировать…
Эрвианна спрятала улыбку в стакане с соком.
— Да уж… Наверное, нам пора бы вернуться. Слухам при дворе даже повода не нужно, чтобы испепелить репутацию даже самой честной леди, не то что дамы с сомнительными заслугами, дочери и вдовы изменника… ведь именно это вас так притягивает ко мне, граф сен Атори. Именно потому вы не спускаете с меня глаз? — и, дождавшись в ответ лишь чуть поднявшейся брови, продолжила. — Не беспокойтесь, я не собираюсь бросаться на короля и выкалывать ему глаза шпильками для волос.
— Очень рад, герцогиня, — усмехнулся Роберт. — Мой сон станет крепче после ваших заверений.
— Эрри..! — вылетела на балкон мать и тут же остановилась, словно в присутствии этого человека её сковывал вечный лёд.
— Добрый вечер, ваше сиятельство, — совершенно спокойно поздоровался граф.
В ответ та лишь кивнула и снова повернулась к дочери:
— Сейчас королева спустится к ужину. Нам стоит поторопиться, дорогая.
Эрри кивнула с некоторой досадой. Королеву ей хотелось видеть точно так же, как короля и мужа. Но…
— Благодарю за компанию. Теперь я просто обязана вам жизнью, ваша светлость, — кивнула она графу, не заметив, как после этих слов вздрогнула Валения.
— Всегда рад стать отважным рыцарем, спасающим прекрасную даму от целого гнезда ядовитых змей.
— О чём ты вообще думаешь? — шипела Валения, увлекая дочь в толпу замерших придворных. — Я тебя предупреждала…
— Не затрудняй себя чтением нотаций, мама. Мне просто подвернулся случай хоть на время избавиться от всеобщего внимания. Оно всё же тяготит меня, — нехотя призналась Эрвианна.
Валения открыла было рот, чтобы сказать ещё что-то, но над головами пронеслось имя королевы и юного престолонаследника, а потому разговор их прервался на весьма напряжённой ноте, так и не разрешив суть проблемы.
Эрри тут же склонила голову, из-под ресниц наблюдая за нервно кусающей губы матерью. О! Как, оказывается, тяжело сдержать нравоучения, которые уже вот-вот грозились сорваться с уст. Потому это нехитрое движение казалось даже немного забавным.
Всё же любопытно было бы разведать, что такого не поделили граф сен Атори и герцогиня де Саменти, что даже само присутствие этого мужчины выбивает почву из-под ног Валении. Или это личное?
Но уже спустя несколько секунд Эрри полностью сосредоточилась на пафосном шествии королевы Ивсталии и принца Овила.
Сердце Эрвианны дрогнуло, стоило увидеть принца ангвирийского. Наследнику было сейчас ровно столько, сколько Дэнни, когда его у нее забрали. И невольно герцогиня сравнивала его со своим Дениэлом. Принц Овил не выглядел на свой возраст. Внешне — возможно, но манера держаться могла бы посрамить и стариков, не первое десятилетие топтавших мрамор королевских пенат. Да, а похож он был всё же на отца. И жёстко сжатые, совершенно не по-детски, губы подчёркивали это сходство ещё больше. Это был не ребёнок, а престолонаследник.