- Это во сколько было? - Ева прикинула по времени и поняла, что второе пришествие Романовского скорее всего проспала. Но ведь и чемоданов вроде тоже в квартире не было...
- Около десяти. Точнее не скажу, на часы не смотрела.
- А у него в руках что-нибудь было?
- Ты думаешь, что он приходил тебя обворовать?! - уже откровенно рассмеялась Агнесса.
- Тьфу на тебя, я говорю - он ничего ко мне в квартиру не поднимал?
Неша на пару секунд задумалась.
- У тебя темно во дворе, особо не рассмотрела, но, думаю, если что-то в руках держал, заметила бы.
- И сколько его не было?
- Минут пятнадцать...
- Все чудесатее и чудесатее... - пробормотала девушка, задумавшись. Если он приходил, то почему не разбудил? И что он делал в её доме почти четверть часа? Вопросы множились, но ответить на них мог только полуночный гость, а звонить ему Ева зареклась. - Ладно, вроде, по времени и самочувствию, он над беззащитной мной во сне не надругался, остальное как-нибудь переживу.
- Точно? А то смотри, если хочешь, можно и проучить, чтобы нежный девичий сон не тревожил.
- Так я и так дрыхла, как лошадь, не за что получается.
- Профилактически?
- Ну, если только превентивно, - но, подумав, Ева отмела и эту идею. Если двинуть ему в челюсть ей и хотелось, то устраивать многоходовую пакость - нет. - Ладно, его и так судьба знакомством со мной наказала. Пойду я потихоньку, машину заберу и домой.
- Хочешь, отвезу? - Неша отложила стопку бумаг и уже потянулась за сумочкой.
- Нет, погода хорошая, прогуляться хочу, - отмахнулась она и, послав воздушный поцелуй, отправилась на выход.
На улице действительно было хоть и холодно, но солнечно. Недавно выпавший снег растаял, оставив после себя непролазную грязь, кое-где разбавленную островками проглядывающего сквозь это месиво асфальта. Гуляющих было не особо много даже в парке, через который и лежал путь девушки. Неубранные с осени листья плотным коричневым покровом укрывали землю, пряча мелкий мусор и шишки, что особенно расстраивало белок, пытающихся сделать последние предзимние запасы.
Ева остановилась возле одной из охотниц за дарами природы, по самый хвост закопавшейся в подстилку. Порывшись в сумке, девушка нашла только шоколадную конфету, которой, за давностью лет, можно было забивать гвозди и дробить горные породы. Щелкнув по "лакомству" ногтем и услышав глухой звук, который можно было скорее ожидать от бетонного столба, чем от кондитерского изделия, Ева всерьез засомневалась - не нанесет ли угощение непоправимого вреда беличьему здоровью? Потом, вспомнив из уроков биологии, что у грызунов зубы растут всю жизнь, развернула фантик и бросила кусочек шоколада в сторону елозящего из стороны в сторону пушистого хвоста. То ли конфета была не съедобной, то ли белка слишком заботилась о своей диете, но зверек, обнюхав предложенное, пошевелил усами и рыжей молнией метнулся вверх по стволу.
- Ну и правильно, от шоколада толстеют, - пробормотала несколько обиженная таким пренебрежением Ева, продолжая путь. Не большая любительница пребывания на лоне природы вообще, а стоять пятой точкой кверху на грядках - в особенности, она с удовольствием вдыхала чуть горьковатый запах прелых листьев. Не соврала фармацевт, капли действительно помогали, хоть сопли не текли, и то уже хлеб.
И все-таки, зачем к ней приезжал Денис? В романтический порыв, типа, полюбоваться ею спящей, Ева не верила, а все остальные предположения сводились к работе. Так и не придя к единому мнению по поводу причин его поступков, девушка свернула в тихий двор, заросший уже голыми каштанами. Её машина сиротливо стояла возле подъезда, покрытая опавшими листьями и немного загаженная воронами. Бессильно погрозив кулаком скачущим по веткам каркушам, Ева, как могла, при помощи подручных средств, отчистила свою девочку и поняла, что без мойки тут никуда.
В свой двор она заехала только через два часа, потому что, как и всегда в России, образовался внезапный дефицит - все ближайшие автомойки были забиты желающими позаботиться о железных конях. Отстояв очередь и обсудив с каким-то маленьким грузным дяденькой достоинства и недостатки французского автопрома, Ева, наконец, привела "Ситроен" в божеский вид. К тому времени ей даже есть захотелось, что само по себе было удивительно - во время болезни она обычно только пила, а после выздоровления пугала родных и друзей видом обтянутых кожей костей.
Притормозив на своем парковочном месте перед домом, Ева поняла, что покушать в ближайшее время не грозит - на её глазах разворачивалась большая человеческая драма, суть которой была некоторым образом отражена Суриковым в его знаменитой картине "Утро стрелецкой казни".
В паре десятков метров Денис о чем-то разговаривал с двумя парнями. Молодые люди покаянно вздыхали и не смели поднять взгляд на гневающееся начальство. Ева поняла, что это и есть её соглядатаи, которые каким-то образом прошляпили её выход из дома и сейчас, скорее всего, вообще сожалели, что взялись за эту неблагодарную работу. Мобильник девушка с собой не взяла, желая, чтобы хотя бы один день её никто не трогал. Линка знает, что она болеет, более того, младшая прекрасно осведомлена, что, занедужив, сестра обычно спит, родители в отъезде, у Нешки сегодня была, а все остальные могли идти лесом и полем. В конце концов, у человека законный отдых.
Поняв, что лучше на глаза Романовскому сейчас не попадаться, Ева мышью прокралась к подъездной двери, но уже у самого входа поняла, что не может оставить парней на растерзание великому и ужасному, и перед тем, как скрыться в тамбуре, крикнула:
- Если будешь их убивать, приберись за собой, а то дворник ругается, когда на его территории мусорят!
Буквально через секунду, встретившись с мужчиной взглядами, она пожалела и о том, что рот открыла, и что вообще сегодня проснулась. Столько в глазах Дениса было обещания расправы, что Ева охнула про себя и, хлопнув дверью, метнулась к лифту. Но уже у самого агрегата замерла - смысл нестись куда-то, если у него ключи есть? Поняв, что спасти сможет только отвлекающий маневр, она ткнула в кнопку шестого этажа, выскочила из кабины и затаилась под лестницей. И вовремя. Мимо кто-то быстро протопал. Сжавшись в комок и почти не дыша, Ева молилась о двух вещах - чтобы Романовский купился на её задумку, и чтобы сама она не чихнула.
Шаги замерли между первым и вторым этажом. В течение пары минут она не слышала ничего. И что он там делает?!
- Выходи по-хорошему.
Девушка и дышать перестала. Интересно, он, правда, уверен, что она где-то здесь или просто берет на понт?
Словно услышав её мысли, Денис продолжил:
- В квартире ты прятаться бы не стала, это слишком очевидно. Значит, или осталась внизу, или поднялась на чердак, а через него вышла в другой подъезд. Но лифт остановился на шестом, делаем вывод, что ты где-то здесь. Выходи.
Беззвучно выругавшись в адрес всех не обделенных мозгами представителей мужского пола, Ева поняла, что лучше действительно выйти самой, чем быть вытащенной за шкирку, как нашкодившая кошка.
Девушка вслух фыркнула и, отряхиваясь, с независимым видом выползла из своего тайника. Следовало признать, что уборщица в их доме водилась, во всяком случае, по углам немного пыльно, но хоть паутины не было.
- И что ты мне хотел сказать? - Ева не стала подниматься, хотя, стоя внизу, ей приходилось смотреть на мужчину, задрав голову.
- Иди сюда, - по голосу невозможно было сказать, в каком настроении пребывает Денис, но вряд ли за прошедшие пару минут он стал милым и благодушным.
Показав всем своим видом, что ей и там, где находится сейчас, очень даже хорошо, Ева осталась на месте. Денис вполголоса выругался и быстро спустился к ней. Девушка попыталась дернуться в сторону выхода, но была схвачена за ремень куртки.
- Стоять.
- Пусти!
- Обязательно, - в подтверждение своих слов он даже кивнул. - С тобой все в порядке?