За очередной скалой «с прекрасными видами» я наткнулась на еще одну тропинку, гораздо более широкую. Карта сообщала, что тропа идет от окраины поселка почти по прямой к небольшому зданию на берегу одной из бухт, и пересекается с дорожкой, по которой сюда попала я, петляющей вдоль берега. Стоя посередине, я огляделась. По довольно широкой аллее, обсаженной деревьями с темно-розовой корой, можно легко вернуться в поселок. Возвращаться, ничего не найдя? Нет, надо посмотреть, куда ведет эта необычная дорожка. А вдруг повезет?
Аллея упиралась в заросли вечнозеленого кустарника. Пока я не подошла почти вплотную, казалось, она так и заканчивается — обычным густым лесом. Но вблизи стало видно, что кусты образовали округлую рощицу, за которой прямо перед глазами выросли ворота в невысокой полускрытой плющом каменной ограде. Створки заперты. Не может быть, чтоб тут никто не жил! Я отошла на десяток шагов и заметила вход для людей — зеленую дверь в стене. Калитка открылась в небольшой, вымощенный камнем дворик перед двухэтажной виллой. Маленький уголок звенящей тишины, как бы выпавший из времени. В другой стороне дворика лестница из тесаного камня сбегала к озеру. Она могла быть построена и сто, и триста лет назад. Да и сам двухэтажный дом с плоской крышей, отчеркнутой изящной балюстрадой по краю, давал только одну привязку во времени — «ужас до чего давно». Но так спокойно! И красиво. И как будто вокруг не зима, а бесконечная, замершая осень. Я присела на каменные ступени, слушая тишину. Рядом в вазоне цвели безвременники — необыкновенно для января месяца.
— Вы утомились, дитя мое?
Голос за спиной раздался неожиданно. Вздрогнув, я обернулась. Женщина в изящном длинном пальто, шляпке и перчатках стояла у большой каменной вазы с вытянувшейся к небу свечкой можжевельника, глядя на меня.
— Простите, я просто присела немного отдохнуть и не хотела никого беспокоить!..
— Это ничего, — старушка (нет, все-таки пожилая дама) сделала величественный приглашающий жест. — Не стоит сидеть на холодных камнях. Идемте в дом, выпьете чаю. Поговорим.
— Да, спасибо. Только неудобно как-то… Вас отвлекать, — я старалась отказаться — и не отказаться. Холодно на улице все-таки. А здесь загадочно. Сердце билось где-то у горла.
— От чего? — дама улыбнулась. Стало видно, что ей уже очень много лет. «Столько не живут!» — Меня давно не от чего отвлекать. Да и некому. Идем. Варенье из роз я варила сама. Вон там, вдоль дорожки, кусты, сейчас прикрыты, чтобы не померзли.
И я, предшествуемая хозяйкой, которая держалась очень прямо, как настоящая королева, вошла в двери этого чудного дворца.
Тишина, тепло, цветной свет на полу и мебели. Убранство гостиной оказалось странным сочетанием современности и старины, а чайные чашки привели в изумление. Не обычный пластмассовый или глиняный кусок трубы, а настоящий тончайший фарфор, да еще с ручной росписью, весь в цветах и птичках.
— Как мне называть вас, дитя?
— Березка. И… можно на «ты»? Меня никто не называет «вы».
— Красивое имя, доброе. Хорошо. А меня зовут Лавиния Элизабет-Констанциевна. Возможно, вам… тебе трудно будет выговорить, тогда можно просто по имени — Лавиния.
— «Просто по имени»? А все остальное тогда что?
— Остальное? Матчество и отчество, разумеется, — дама высоко подняла брови, сделавшись похожей на белую сову с картинки.
Не могу сказать, что совсем незнакома с протоколом и этикетом, но уж очень неожиданно прозвучало и имя, и ответ, да еще произнесенный, как само собою разумеющееся.
— Не знаешь? В юности история неинтересна? — она понимающе наклонила голову и пояснила: — Еще когда меня на свете не было, сторонницы «равноправия» как раз впервые придумали добавлять к отчеству — имени отца, еще и матчество — имя матери. Правда, это продолжалось недолго, потом отменили то и другое, а затем и фамилии. Но я уже успела родиться и получить все эти многочисленные имена. Но что это я все говорю и говорю. Расскажи лучше, Березка, что привело тебя на Корн.
«А что такое фамилия?» — хотела спросить я, но удержалась. Найду в какой-нибудь книжке по истории, нельзя сейчас выглядеть глупой. Вместо этого я сначала выразила восхищение домом хозяйки, чем явно польстила ей, потом рассказала, как сюда попала, и слово за слово — почти всю историю. Не свою, конечно, а Михаила. Начиная с того, как ему навязали нереальный диплом, и заканчивая идеей создания гостевой виллы для кошей.