— Но если эльв. враты столь сильны, как вы мне говорите, почему они не объединятся и не дадут отпор?
— А так ли много вас осталось? Да и с самого детства вам внушают страх и отвращение к себе подобным. Ни в одной доступной книге, или манускрипте не говорится более о том, как могущественен был ваш народ. Но даже если вы восстановите свои знания и былую честь, что остановит вас от мести? От ненависти и злобы, которую вы держали в себе сотни лет. Может быть мне бы и хотелось донести каждому Эльврату о том, что он заслуживает лучшей жизни. Но даже мне немного страшно, не приведут ли мои действия к новой, еще более ужасной войне?
— Пока не попробуем…мы не узнаем, — Део от чего-то был абсолютно уверен, что он сумел бы простить всех и каждого, лишь бы ему дали возможность жить, как обычному человеку.
— Если бы только все были такие как ты, мой мальчик, если бы. Ты ведь слышал о событиях в городе Ронхалле? Там пряталась группа эльвратов, незадолго после войны. Им не отрезали языки, как другим, и не лишили глаз. Люди поверили им и впустили в свои дома, спрятав их от королевских стражников. Ты помнишь, что было потом?
Део кивнул, эту историю часто описывали в учебниках. Семнадцать эльвратов, уже после войны, уничтожили четверть жителей города Ронхалла, пока их не поймали и не казнили. Всех до единого. На допросе они утверждали, что ни один эльврат никогда не забудет и не простит, им не позволит их кровь.
И так с каждой новой прочтенной книгой у Део появлялись все новые и новые вопросы. Он и раньше много читал, еще во время своего обучения, но тогда, все его приобретенные знания мало интересовали его. Он словно бы запоминал информацию, даже не вдумываясь в ее смысл. Спроси его рецепт любого зелья класса «В» и он ответит безошибочно, но раньше он не думал о том, почему туда идет тот или иной ингредиент. Например, семена кариписа идеально подходят к микстуре от кашля, а все потому, что они сами по себе являются отличным проводником тепла, и поэтому их масло также используется и в создании солнечного камня, и в брожении дорогого и качественного алкоголя.
К тому же Део сильно заинтересовался историей войны между эльвратами и людьми, что произошла четыреста лет назад, об ее причинах и последствиях. Он узнал, что была организована послевоенная, так называемая «Миссия Милосердия», которая состояла из советника тогдашнего правителя Габрэля, Высшего Совета жрецов и представителей знати Эльвратов, где они и пришли к общему соглашению.
— Почему эльвраты согласились выколоть себе глаза и отрезать язы. ки? — Део привело в ужас осознание того, что на это могли пойти по доброй воле.
— Этого я сказать не могу, мой мальчик, — жрец слегка почесал бороду. — Взамен им дали жизнь на материке и относительно спокойное будущее их детям. Может быть этого было достаточно.
Теперь, встречая на улице шхуна, Део начинал думать о том, такой ли жизни хотели дня них его предки? Неужели немота и общее презрение ничто по сравнению с обещанием покинуть материк?
— Другие острова? — этот вопрос поставил Падре в тупик. — Ты имеешь ввиду кроме материка и южного графства? Конечно, они там есть. Также как есть и другой материк. Правда он находится так далеко, что только тысячи лет назад в последний раз упоминалось о нем, как о «туманной пустоши, населенной людьми, похожими на ящеров, с чешуей цвета солнца и луны». Ты об этом меня спрашиваешь?
— Неужели туда так тру…трудно попасть?
— Не то чтобы трудно, — Падре старался как можно точнее сформулировать свои мысли. — Телепортация туда недоступна, как ты знаешь, у камней есть свой предел. Ну а корабли… Океан полон сюрпризов. До сих пор у берегов западного полуострова замечают те неистовые шторма, что бушуют там сотни лет. Да и честно говоря, зачем кому-либо отсюда уезжать, — глаза жреца вдруг округлились. — Ах, значит ты об этом! Знаешь ли, я уверен, что часть эльвратов покинула материк в поисках лучшей жизни, также, как и среди людей бывают свои смельчаки. Но скажи мне, ты способен накопить золота на целый корабль? Или украсть его? А провизию? Где взять опытную команду, согласную на данную авантюру? Все это очень непросто, даже для людей.
Део все равно не мог успокоиться. Он читал о том, как Эльвраты использовали новорожденных, чтобы продлить свою силу и молодость, как их женщины одним только голосом могли сводить людей с ума, читал об их жестокости, о том, какие пытки они могли применять к пленным и не мог до конца в это поверить. Он и раньше понимал причину ненависти к таким, как он, но сейчас это становилось еще более явным. Но все равно ему казалось несправедливым, что им приходится страдать за своих предков.
— Если магистериум вовремя разберется с порталами, разломами и всеми этими созданиями Пыли, то, возможно, все наконец изменится в лучшую сторону.
Когда Део думал об этом всем, его желание поймать Пыль усиливалось стократно. Она здесь, в Ярмале, осталось только…
— Вон та монахиня? — Падре внимательно смотрел на противоположную улицу, где толпились несколько человек, они все были в церковных накидках и раздавали желающим всякую мелкую утварь, за небольшое пожертвование.
Део кивнул. Он отчетливо видел Пыль от той, что стояла левее всех.
— Интересно, — он закусил губу, на улице они решили не говорить особо о Пыли, да и вообще Део желательно не разговаривать, даже если и кажется, что их никто не слышит. — Что ж, я подойду, а ты смотри со стороны на ее реакцию. Может быть что-то заметишь.
Юноша вновь кивнул. В этот раз он ни за что не потеряет источник.
Падре попросил его подойти чуть ближе, чтобы если что, тот мог услышать весь их разговор. Монахиня говорила так тихо, что даже на таком расстоянии, расслышать что-либо давалось ему с трудом.
— Господин жрец, — она мгновенно поклонилась, светлые волосы заслонили ее лицо, она была довольно красива, даже для своих лет. — Благословит вас Богиня, за ваше усердие и за то, что вы спасаете другие жизни.
— Ну что вы, спасаю, это слишком большое слово для того, кто создает микстуры от мигреней. У настоящих лекарей куда больше заслуг.
Монахиня смущенно улыбнулась, если она и одержима созданием Пыли, то оно никак себя не выдало, даже узнав, что перед ним жрец. Део с любопытством осматривал ее наряд. Он знал о церквях не так много: у них разные боги, символы и молитвы. Общее у них лишь то, что они считают Свет высшим даром на земле.
Люди на материке поклонялись разным вещам. Самая могущественная церковь на данный момент — это церковь «Лучистого Озарения», на севере всеобщую любовь сыскала церковь «Анны Прихве», жрицы, которая жила несколько тысяч лет назад. А в некоторых южных селениях люди молились богу «Антару», который, по их мнению, управлял погодой, урожаем и смертью.
Монашеское одеяние той женщины, говорило о том, что она принадлежит церкви «Озарения», и скорее всего, она одна из посвященных. Они носили светлые рясы, и на лбу была соответствующая повязка, частично скрывающая глаза. Они считали, что видеть свет полностью — значит пользоваться им зазря. Део однажды спросил своего учителя, что тот думает об общем Боге, но тот сказал, что ему без разницы, верит ли во что-нибудь его ученик или нет, лишь бы это не мешало его обучению.
— Чем я могу быть вам полезна? — ее голос был абсолютно спокойный и такой нежный, всех ли в церкви учат говорить таким голосом?
— Увидел, что вы собираете пожертвование и решил помочь, — Падре потянулся к кошельку с деньгами, но монахиня вдруг замотала головой.
— От магистериума пожертвование приходит строго раз в полгода, и этого нам вполне достаточно. Мы не смеем брать со жрецов что-то еще.
— Тогда мне даже нельзя прикупить у вас что-нибудь? — старик улыбнулся, каким бы он не казался сейчас расслабленным, Део знал, что он также наблюдает за Пылью, как и его ученик.
— Конечно можете, но вряд ли вы найдете тут что-либо интересное для себя, — монахиня показала ему то, что лежало у них на прилавке. — Тут вязаные игрушки, гербарий, свечи, мы все делаем вручную, вместе со своими прихожанами.
Остальные монахини также поклонились жрецу, они были все похожи одна на другую, только их наряд чуть отличался темнотой повязки и длинной рукавов. У той, с кем говорил Падре, они достигали колен.