На следующий день Падре продолжал поить ученика разными зельями и лекарствами. Под вечер, Део начало казаться, что он полностью состоит из жидкости, но чувствовал он себя и правда лучше. Юноша уже мог ходить, пусть и опираясь на разные вещи, но он был рад, наконец-то, подняться с кровати. Он слегка чувствовал головокружение и слабость, да и пальцы на руках его слушались с трудом. К своему удивлению он заметил, что шрамов на руке почти не осталось, мазь никогда еще не помогала так быстро.
— Это Сероом, — пояснил Падре. — В чем-то наш доктор был прав. На тебе он действует куда быстрее и правильнее, видимо из-за состава крови, — он задрал рукав мантии до локтя, демонстрируя воспаленную, плохо заживающую рану. — На мне, как видишь, он действует не полезнее одуванчика. Не волнуйся, я все проверил на твоей крови еще до того, как начал испытывать все это на тебе. И результат превзошел мои ожидания.
Део посмотрел на свои руки, значит, этому всему он обязан Лоуренсу? Зачем ему было помогать своему врагу? Он вспомнил, как Падре приковал его к земле какими-то сильными рунами, он хотел было спросить учителя, что это было, и…было ли это так необходимо. Но он никак не находил подходящего времени, чтобы узнать все это. Также Део не понимал, какие из его воспоминаний были реальностью, а какие лишь сном, навеянным их недавним приключением. В воспоминаниях Ренса был Падре? Его учитель? Кто такой Небиус? И что за странное место, где все говорили на непонятном языке? Может быть мысли юноши и были бы четче, если б не все эти зелья, но сейчас у него в голове настоящая каша и сопутствующее желание поспать.
— Мальчик мой, нам пора, — Падре стоял в своей выходной мантии: изумрудно-зеленая, исшитая у воротника золотом, с блестящей брошью на груди. Жрец впервые за долгое время постриг и расчесал свою бороду, от чего его лицо стало казаться более благородным, седые волосы были аккуратно уложены, руки украшали перстни с рунами. Его учитель выглядел прямо так, как и должны выглядеть представители магистериума.
Део ненароком окинул себя взглядом, и почему он не позаботился о том, чтобы хотя бы причесаться? Пусть его мантия и смотрелась также дорого, как и у жреца, но она будто бы была больше, чем сам юноша, она висела на нем, словно, не по размеру, он чувствовал себя в этом выходном наряде крайне неуютно.
— Я… Я готов, — проговорил он, едва узнавая свой хриплый от волнения голос.
— Все хорошо, — попытался успокоить его тот. — Говорить буду я. Это всего лишь Совет магистериума, если быть честным, встреча с чудовищами из разломов куда опаснее. Или я не прав?
Он попытался разрядить обстановку, но Део знал, что такое суд магистериума. И ему было не по себе. В последний раз, когда он лично присутствовал на подобном Совете, то было, когда Падре намеривался взять его в свои ученики. Помимо девяти мудрейших, посмотреть на прецедент пришли немало других жрецов, кто со своими учениками, кто без. Все в изумрудных мантиях, с брошками разных рангов, сидели в своих высоких креслах, слушая речь Падре и изумляясь тому, какие аргументы он принес в поддержку своего странного решения.
У Део, естественно, вообще ничего не спрашивали. Он стоял по середине залы, недалеко от своего будущего учителя, под взглядом десятков незнакомых ему людей. Ему измерили рост, вес, осмотрели кожу, проверяя его, словно какую-то скотину. Падре в тот раз очень много чего говорил, но от волнения, Део не мог запомнить ни слова из той речи. Он помнит лишь момент, когда в поддержку его ученичества поднялись руки пятерых Мудрейших, и на этом Совет был окончен.
— Ты знаешь, что нет сомнений в нашей правоте, — продолжил Падре, подготавливая руны для портала. — Лоуренс был опасен, и его следовало устранить. О других наших делах магистериуму знать не обязательно, да они и не спросят. Они, как бы это сказать, слишком туги в отношении Эльвратов. Допросить они тебя не могут, право голоса, даже в исключении, Совет дать тебе не в состоянии. Только убедятся, что ты жив и здоров. Хотя, заставлять тебя проходить через портал, после того, что ты уже пережил… Я с них это спрошу.
Део казалось, что самочувствие какого-то шхуна, даже и ученика Падре, должно волновать Совет в последнюю очередь. Но вслух он ничего не сказал, и вообще, пока они находятся в стенах магистериума юноше следует забыть, что такое речь.
Наконец, Падре открыл портал. Голубоватое свечение струилось из него, понемногу всасывая воздух. Део знал, что они появятся в строго отведенном для порталов месте, магистериум оснащен сильными защитными рунами, чтобы никто из злоумышленников не мог телепортироваться прямиком ему за стены. Поэтому, так называемая, портальная зона, находилась чуть поодаль от главного здания, вызывая недовольство и ворчание старых жрецов и неосведомленных гостей, которые не привыкли в своей жизни много ходить пешком.
— Ну, пойдем, я первый, — сказав это, жрец сразу же переступил черту и тотчас исчез в волнистом свечении. Део ничего не оставалось делать, как последовать за ним.
Путешествовать через порталы было не столь приятно и легко, как могло описываться в детских книгах или легендах. Нередки случаи, когда путников выворачивало недавним обедом, начинала болеть голова или ненадолго терялась координация в движениях. Но самое неприятное, так это то, будто из тебя разом выжимают весь воздух. Поэтому перед телепортацией следует хорошенько выдохнуть, чтобы эффект не был таким неожиданным. Но несмотря на все меры, что предпринял Део, оказавшись на другой стороне, он упал на холодный каменный пол, дрожа всем телом и судорожно дыша.
— Вот, прими это, мой мальчик, — Падре протянул ему очередную микстуру, Део попытался было ее взять, но его рука промахнулась. Юношу вырвало.
— Падре Девере, и его ученик? Вас уже ждут, — мужчина в изумрудной мантии подошел прямо к ним, но Део видел лишь его туфли, сидя на коленях, он до сих пор не мог подняться.
— Слушание назначено в четыре, оставьте нас. Я знаю дорогу, — именно таким тоном Падре говорил с теми, кто приходил к ним домой несколько дней назад.
— У меня четкий приказ, господин жрец. Сопроводить вас до главного зала, — без раздумий ответил тот.
— Боитесь, что я сбегу? — Падре положил пузырек около ученика, а сам резко выпрямился. — Я работал здесь, когда ты даже не мог выговорить слово Магистериум. А теперь ты смеешь указывать мне, что делать? Имя.
— Кастель Фрисс, — немного замявшись, проговорил бледный мужчина.
— Так вот, уважаемый Фрисс, моему ученику плохо. Я не желаю, чтобы у него началась послепортальная лихорадка. Вы можете подождать нас здесь, наблюдая как он выплевывает свой завтрак, можете чуть отойти. Как вам угодно, только извольте подождать пару минут, иначе я засуну вас в этот самый портал перед тем, как закрыть его.
— Пять минут, — мужчина все-таки отошел, наконец, оставив их наедине.
Део раньше не замечал, чтобы учитель так разговаривал с другими людьми, особенно с представителями магистериума. Но видимо сейчас у него были на это свои причины.
— Пей, я пока приберусь тут, — Падре запечатывал портал так искусно, что юноша ненадолго увлекся этим зрелищем, напрочь забыв о своей испачканной мантии и о зелье, что стояло перед ним.
Раньше порталы могли даже не закрывать. Энергии рунных камней все равно хватало на очень короткое время, но после появления, так называемых, разломов — все на материке поменялось. Магистериум строго следил за тем, чтобы руны использовались правильно, и чтобы любой портал был тотчас закрыт после его активации. На самом деле это было совсем несложно. Просто нужно произнести все в обратном порядке и как бы, телепортировать остатки пространства в подходящее им место. «Телепортация Пустоты», — это было немного похоже на закрытие разломов, правда Део так до конца и не понимал, в чем именно тут разница.
Выпив лекарство, юноша почувствовал странное сладкое послевкусие во рту, это была Тыр-трава? Дурман? Но зачем он ему сейчас? Может быть Падре что-то напутал? Он хотел было спросить у своего учителя, но тот, закончив с порталом, уже успел куда-то уйти, оставив ученика одного на холодном полу.