— Насколько мне помнится, титул Графа перейдет сыну Хаггота. Вам не о чем беспокоится.
— Его сын, Баракк, был очень храбрым и проворным мальчишкой, — он снова отпил вино, блаженно причмокивая языком. — Но где-то с месяц назад, он имел неосторожность свалиться с коня и повредить себе спину. Местные лекари сделали все возможное, но искалеченного юношу было уже не спасти. Траур по этой ужасной потере длился неделями.
— Примите мои соболезнования. Новости до столиц доходят не так быстро, как того бы хотелось.
— А до нас редко доходят и ваши. Впрочем, я слышал, что южные острова вновь поднимают восстание. Умер старый барон, и все эти волнения снова имеют место быть.
— Вы несравненно правы, но все же, — Кигану порядком поднадоел весь этот ненужный обмен любезностями. — Но хотелось бы вернуться и к вашей проблеме.
— Да, вернуться к проблеме, — его лицо тут же помрачнело, и он поспешил отложить бокал в сторону. — После смерти своего единственного сына, Хаггота будто подменили. Он стал во всем видеть заговоры, косые взгляды, он почти что перестал принимать в своем замке гостей… Но самое страшное то, что он абсолютно уверен, будто бы в тех кошмарных событиях замешан никто иной, как я. Его родной брат, — завидев холодный взгляд Кигана, он поспешил добавить. — Нет-нет, господин жрец, я не собираюсь вмешивать вас во все наши местные интрижки, я просто хочу убедиться, что мой брат Хаггот, что он и правда, — Шиббат подавил в себе вздох. — Что он и правда собрался меня отравить.
— Так вы про эти «доказательства» говорили мне пару минут назад?
— Вы абсолютно правы, господин жрец. У меня имеется напиток, что Хаггот прислал мне в тридцатый день после похорон сына. В наших краях эта дата имеет, как для живых, так и для мертвых особое значение, и честно говоря, я уже должен бы выпить это его подношение. Но… Меня сковал страх. Безраздельный страх, господин жрец.
— Вы хотите, чтобы я проверил сосуд на наличие ядов?
Шиббат побледнел, он вновь подозвал к себе одну из наложниц, но в этот раз мужчина повалил ее рядом с собой на подушки и заставил массировать вспотевшие от жары ступни.
— Я был бы очень признателен, — наконец, проговорил он. — Да и к тому же, я хорошо заплачу за весь ваш проделанный труд.
Киган, наблюдая за старанием молодой девушки угодить своему хозяину, тем временем, взвешивал для себя все «за» и «против» такого любопытного предложения. Нет, определенно он не мог согласиться на это, даже в пределах обычной частной просьбы. Слишком уж высок риск.
Тут дело не в том, что жрец может как-то ошибиться, такая проверка сосуда заняла бы не меньше недели, а то и больше. И это даже с учетом того, что у Кигана имелось бы для работы все нужное оборудование. Но сейчас, вдали от магистериума и его лабораторий, он сможет, разве что, узнать не разбавлен ли подаренный напиток ослиной мочой.
Проблема обстояла в другом. Вынося свой вердикт, жрец так или иначе будет действовать от лица всего магистериума. Что бы не говорил Шиббат, но, оказавшись перед троном самого короля, он несомненно упомянет и Кигана, имевшего неосторожность ввязаться во все эти интриги.
Да и с чего бы жрецу быть уверенным, что подаренный Хагготом сосуд, действительно принадлежал когда-то ему? Может быть завистливый брат и правда желает занять почетное место властителя востока. А раз у того не имеется подходящего наследника, то почему бы и не воспользоваться представленной возможностью? Ведь ждать естественной смерти своего брата, наверное, так скучно…
— При всем моем уважении к вам, я вынужден отказать, — сказал Киган, оторвавшись от своих мыслей.
— Как?! Отказать? Но ведь если там яд…
— На вашем месте, я бы просто проигнорировал этот подарок, либо опробовал его для начала на лошади или на жирной свинье.
— Свинье? Лошади?! — Шиббат постепенно начинал краснеть, слова, произнесенные надменным жрецом, от чего-то казались ему оскорбительными. — Я вас правильно понимаю, господин жрец, вы никак не желаете мне помочь в этой сложной ситуации?
— Не вижу в ней ничего сложного, — устало вздохнул тот. — У вас с братом случилось недопонимание, а даже если это не так, то магистериум тут, к сожалению, бессилен. Либо вы делаете официальный запрос и отдаете сосуд на проверку, либо же поступаете более логично и проверяете напиток самостоятельно, способом, что я вам предложил ранее.
— Ну, знаете ли, — Шиббат с силой оттолкнул от себя рабыню от чего-та, жалобно всхлипнув, тут же кинулась в объятия своей единственной подруги. — Вы видимо не совсем понимаете всю важность моей просьбы.
— Быть может. Но так или иначе, я вынужден вам отказать.
Воцарилось молчание. Шатер все двигался не спеша по главной улице, плавно покачиваясь из стороны в сторону. Мычание быков и подгоняющие крики надсмотрщиков хоть как-то разбавляли эту нагнетающую тишину.
— Это ваше окончательное решение, господин жрец?
— Да, я так решил, — холодно ответил тот. — И если я вам больше не нужен, то будьте любезны, высадите меня где-нибудь неподалеку.
Шиббат грозно мотнул головой.
— Асра, помоги этому человеку покинуть мой шатер.
Женщина-воин, что сидела до этого к ним спиной, резко развернулась. В ее взгляде читалась решимость, а рука медленно потянулась к мечу.
— Я бы несколько раз подумал, перед тем, как совершать подобную глупость, — Киган воспользовался рунным камнем огня, что был прикреплен к его широкому поясу. Пламя тут же охватило левую руку жреца до самого локтя, при этом нисколько не причиняя ее носителю боли.
Наложницы, прижавшись к самому краю шатра, завыли одна громче другой, видимо они совершенно не были готовы к разыгравшемуся перед ними представлению. Воительница же выглядела менее удивленной, ее брови сурово сдвинулись, но руку с меча она так и не убрала.
От исходившего пламени постепенно распространялся невыносимый жар, из-за чего Шиббат, хоть и продолжал сердито поглядывать на жреца, все же приказал своей стражнице вести себя поспокойнее. Вскоре и Киган снял наложенное заклятие с руны, вернув своей руке первоначальный вид.
— Простите ее, Асра зачастую воспринимает мои приказы слишком…буквально. Это все из-за ее вспыльчивого характера, знаете ли, там, откуда она родом, люди обращаются к вежливости в последнюю очередь. Сперва следует сила, а уж потом и все остальное.
Хоть слова мужчины и звучали довольно убедительно, но Киган прекрасно знал, что приказ был отдан именно таким, каким его и поняла грозная воительница. Но все же спорить сейчас не было толку, да и у жреца оставалось еще множество других дел, не требующих долгих отлагательств.
— Эй, вы там! Остановите ход! — выглянув наружу, тут же скомандовал Шиббат. — Нашему гостю пора уходить.
В неловком молчании все дожидались, пока быки, наряду с закованными в цепи рабами, наконец остановятся и спустят невысокую лестницу к выходу из шатра. Наложницы же теперь сидели тише воды и лишь иногда опасливо поглядывали на гостя в длинной изумрудной мантии.
— Вы же понимаете, господин жрец, что этот разговор не должен достигнуть чьих-либо ушей. Мой дорогой брат несомненно попытается выведать причины, по которым я вас позвал в свою скромную передвижную обитель.
— Вам не стоит беспокоиться на этот счет, магистериум всегда с особой бережностью хранит свои тайны.
— Да, я в этом не сомневаюсь, — Шиббат скривился в самодовольной усмешке, то ли он сделал это специально, чтобы еще больше позлить Кигана, то ли он и правда вспомнил нечто такое, что казалось забавным только ему одному. — Жаль, что у нас не получилось сотрудничества. Оно было бы крайне полезно для нас обоих. Мы живем в такое неспокойное время, господин жрец, приходится чем-то жертвовать, чтобы оставаться в выгоде.
— Вы сейчас на что-то намекаете? — Киган с интересом склонил голову на бок.
— Нет, что вы! Это просто мой дружеский вам совет.
— Что-то я не припомню, чтобы мы были друзьями.